В тени вечной красоты. Жизнь, смерть и любовь в трущобах Мумбая. Кэтрин Бу

долго давали о себе знать в Аннавади и других бедных районах. Многие выходцы с севера в течение двух недель вообще не выходили на работу, боясь расправы. Вынужденный простой сразу сказался на их и без того бедственном материальном положении. Многие решили покинуть город. Получалось, что новая политическая партия Махараштра Навнирман сена, пытавшаяся изгнать мигрантов из Мумбаи, отчасти добилась своего.

      За некоторое время до всех этих событий родители Абдула сдали помещение размером около тринадцати квадратных метров на задах своей хижины авторикше-индуисту, приехавшему вместе со своим обширным семейством из штата Бихар. Водитель с братом-сменщиком взял трехколесное такси в аренду за двести рупий в день. Эту плату нужно было вносить ежедневно, не исключая и период беспорядков, в который авторикши не выходили на работу. Теперь у них не было денег ни на бензин, ни на оплату жилья. Как-то днем в середине марта расстроенная жена бихарца постучала к Зерунизе, чтобы попросить у нее отсрочки.

      – Ты видишь, в каком мы положении! Не выгоняй нас! – молила она.

      – Но ведь беспорядки причинили ущерб всем нам, – возразила Зеруниза, только что приложившая двухлетнего Лаллу к груди. – Абдул тоже был вынужден сидеть дома. Я тебе всю правду говорю, нам нечего скрывать. Ты знаешь, что у отца моих детей слабое здоровье. Мы тоже в любой момент можем оказаться на улице с пустыми карманами.

      Она всегда придерживалась такой стратегии: преувеличивала свою бедность в разговорах с соседями, другими мусорщиками и полицейскими, требовавшими взяток.

      – Но ведь ваш бизнес процветает, он поможет вам выжить, – возразила женщина из Бихара, теребя концы зеленого шарфа, покрывавшего ее голову. – Да и дом у вас есть, он никуда не денется. А мы, ты же понимаешь, живем одним днем, еле на еду зарабатываем. Мой муж много работает, и дети у меня хорошие.

      Действительно, ее средний сын был лучшим учеником в маленькой группе, организованной Манджу, дочерью Айши. Он знал английский алфавит и на каждую букву мог привести в пример английское слово.

      Зеруниза попыталась свернуть на политику:

      – Господи, эти проклятые деятели из Шив сены, или как там их новая партия называется! Они уже столько лет пытаются выжить нас отсюда. Но мы же трудимся! Мы не просим у них милостыню. Как будто они нас кормят на свои средства. Они только тем и занимаются, что пытаются устроить заваруху на пустом месте…

      Бихарская арендаторша сжала концы своего шарфа. Ей совсем не хотелось дискутировать о политике, особенно с Зерунизой, которую, как поезд без тормозов, могло занести очень далеко. Она долго рассматривала ящерку на стене, забавно разевавшую маленькую пасть. И, наконец, решилась прервать длинную тираду матери Абдула.

      – Что подсказывает тебе сердце? Я-то могу забрать детей и уехать с ними обратно в деревню. Вернусь, как дура, ни с чем. Стыдно перед соседями