Тайны прошлого. Занимательные очерки петербургского историка. От Петра I до наших дней. Андрей Епатко

XIX века в Европе выходит целый ряд книг, посвященных истории России. Основное место в подобных изданиях занимает петровская эпоха и, естественно, Санкт-Петербург. Книги подробно украшены гравюрами, хотя стоит признать, что эти изображения лишены прежнего изящества и кажутся иногда торопливыми набросками, которые художник небрежно вывел перед тем, как откупорить бутылочку «Бордо». Не поэтому ли изображения выходили такими смешными, как, например, гравюра, опубликованная в одном из парижских изданий 1845 года?

      Художник изобразил на ней Петра I, дающего указания двум архитекторам относительно строительства города. Довольно комичную фигуру царя «украшает» нелепая восточная сабля. Сами архитекторы, держащие план Петербурга, представлены в виде двух русских мужиков, подпоясанных кушаками. Очевидно, автор гравюры не знал, что план Петербурга на раннем этапе подносили царю не русские мужики «от сохи», а итальянский архитектор Доменико Трезини и французский инженер Ламбер де Герэн.

      Петр I руководит строительством С.-Петербурга. Французская гравюра 1845 г.

      Кстати, план Петербурга оставался строжайшей государственной тайной даже спустя пятнадцать лет после основания столицы. Например, уже упомянутый де Лави писал в своих депешах 1717 года, что он терпеливо «ухаживает» за Трезини и Леблоном, чтобы раздобыть план Санкт-Петербурга… Поэтому вряд ли Петр I мог так свободно обсуждать план своего «парадиза», как это представлено на гравюре.

      Царь и его собеседники стоят, надо полагать, в окружении руин Ниеншанца, который более похож на разрушенный римский Капитолий. Одна из колонн (!) шведской крепости поросла травой, на переднем плане художник демонстративно изобразил обгоревший кусок дерева: знак того, что штурм Ниеншанца был для русских непростым предприятием. За спиной царя белеет крепостная стена строящегося Петербурга. Правда, она больше напоминает багдадскую крепость из сказок «Тысячи и одной ночи». Кладку внимательно изучают некие люди, непохожие на каменщиков, но зато одетые по парижской моде 1840-х годов.

      Наверное, Петр Великий возмутился бы, увидев себя и свое окружение под таким комическим углом зрения. Одно из преданий сохранило для нас сведение, что царь всегда внимательно и придирчиво рассматривал свои портреты… Однажды, будучи в Вологде, царь увидел в келье епископа Павла свой портрет, изображающий его во время Полтавского сражения. Петр похвалил картину, однако при этом заметил: «Тут только одна ошибка: у кафтана моего правая пола не была отогнута…»

      Глава 9

      «Тюленевый» фонтан в Летнем саду

      При знакомстве с историей Летнего сада невольно обращаешь внимание, какое большое значение Петр I придавал фонтанам. Удивительно, но даже в самый разгар Северной войны царь не забывал о своих водометах и в письмах «с передовой» требовал, чтобы они строились «с поспешанием».

      На «Дамской» площадке

      Петр лично вникал во все тонкости этих гидротехнических сооружений,