Сэндитон. Джейн Остин

впечатление, что они, либо чрезвычайно заняты, либо неизлечимо больны.

      Природная худощавость сестер и их пагубная тяга к оздоровлению любыми способами, в том числе и шарлатанскими, в итоге действительно привели к появлению у них кое-каких незначительных заболеваний; все остальные их недуги были лишь оригинальным способом самовыражения. Так они воплощали свою тягу к оригинальности и всегда с удовольствием оказывались в центре внимания. В общем-то, они были милые дамы, добросердечные и заботливые, но их надуманные хвори и неутолимая жажда деятельности, затмевали многочисленные достоинства. И от этого сестры как будто стремились еще больше продемонстрировать свои заслуги, доказать всем сомневающимся, что они делают гораздо больше других и все их благие деяния и помыслы в конечном счете пронизывал холодок тщеславия.

      Тем временем мистер и миссис Паркер весь вечер провели в гостинице у родственников. Шарлотта осталась в именье и несколько раз видела из окна, как мисс Диана суетиться в поисках дома для влиятельной дамы. Застать очень занятых Паркеров всех вместе Шарлотте посчастливилось лишь на следующий день, когда младшие сестры и Артур перебрались в уютный домик с видом на море и соблаговолили пригласить всех, в том числе и Шарлотту, на чашку чая.

      В опрятном особняке на Террасе в этот вечер разожгли камин и раздвинули тяжелые шторы на окнах, чтобы все собравшиеся в маленькой гостиной могли любоваться закатом над морем. Правда, новые хозяйки дома так и решились распахнуть окна навстречу морскому бризу, очевидно, опасаясь сквозняков, а всю мебель, диван, стол и кресла перенесли поближе к огню, который ярко пылал в камине.

      У огня задумчиво сидела мисс Сьюзен Паркер, она когда-то запомнилась впечатлительной Шарлотте тем, что решилась удалить сразу три зуба. Девушка подошла к ней с почтительным сочувствием и отметила про себя, что, обе сестры похожи между собой. Правда, Сьюзен выглядела чуть хуже Дианы: нездоровая худоба, усталые глаза, бледная кожа, но при этом у нее были тонкие черты лица, приятный негромкий голос, который в этот вечер, казалось, не утихал ни на минуту. Сьюзен, как и Диана, всё время говорила о том, о сем, иногда жестикулируя рукой, в которой она держала изящный пузырек с нюхательной солью. Несколько раз за вечер Сьюзен наливала себе капли из разных склянок, приготовленных на камине, печально проглатывала их и подолгу морщилась. Шарлотта так и не смогла определить симптомов ее болезни, но была уверена, что вылечила бы ее в два счета, погасив камин, распахнув окна и выбросив соль и микстуры подальше — в окно или уж лучше сразу в камин.

      Еще больше, чем три зуба несчастной Сьюзен, изумил Шарлотту Артур Паркер. Она приготовилась увидеть самого младшего брата и, как ей казалось, наверное, самого хилого и болезненного отпрыска этого семейства. Но Артур был таким же высоким и крепким, как его старший брат, и даже немного плотнее его, про таких говорят, кровь с молоком, но уж никак не инвалид, о чем неустанно твердила его сестра Диана.

      Диана,