Дело о похищении Бетти Кейн. Джозефина Тэй

понравился фильм?

      – Я его не видел.

      – Не видел?

      – Я же тебе говорил, что мы пили чай с Марион.

      – Короче, ты хочешь сказать, что провел в доме Фрэнчайз несколько часов?

      – Очевидно, – мечтательно отозвался Невил. – Но Боже мой, мне показалось, что я провел там всего семь минут.

      – А как же твоя страсть к французским фильмам?

      – Но Марион сама настоящий французский фильм. Даже ты должен это видеть! (Роберт поморщился, услышав «даже ты».) К чему мне отражение, когда передо мной сама действительность? Непосредственность. Вот в чем ее главная прелесть. Я никогда не встречал никого, кто был бы так непосредствен, как Марион.

      – Даже Розмари? – Роберт был в том состоянии, которое тетя Лин деликатно называла «вышел из себя».

      – А, Розмари – милочка, и я на ней непременно женюсь, но это совсем другое дело!

      – Вот как? – произнес Роберт обманчиво-кротким тоном.

      – Конечно. На таких женщинах, как Марион, не женятся, это все равно что обручиться с ветром или с облаком. Как обручиться с Жанной д’Арк. Просто оскорбительно думать о Марион как о будущей жене… Между прочим, она хорошо о тебе отзывается.

      – Очень мило с ее стороны.

      Слова эти были произнесены так сухо, что даже Невила проняло.

      – Тебе она не нравится? – спросил он, бросив на двоюродного брата удивленно-недоверчивый взгляд.

      Роберт уже перестал быть добрым, ленивым, терпимым Робертом Блэром. Теперь это был просто усталый человек, который не успел поужинать и который не забыл о том, что планы его были нарушены, а сам он отвергнут.

      – Насколько я успел заметить, – проговорил он, – Марион Шарп попросту худощавая сорокалетняя женщина, которая живет вместе со своей резкой на язык старой матерью в уродливом старом доме и нуждается в юридической помощи, как, впрочем, и многие другие.

      Но, еще не докончив фразы, он уже раскаивался в своих словах. Ему уже хотелось взять их обратно – словно он предал друга…

      – Видимо, она просто не в твоем вкусе, – беззлобно заметил Невил. – Ты всегда предпочитал глуповатых блондинок, не правда ли?

      – Не понимаю, откуда ты это взял?

      – Все женщины, на которых ты чуть не женился, принадлежали именно к этому типу.

      – Никогда я ни на ком «чуть не женился», – выдавил из себя Роберт.

      – Это тебе только кажется. Молли Мандерс, например, едва тебя не заарканила.

      – Молли Мандерс? – сказала разрумянившаяся у плиты тетя Лин, внося поднос с хересом. – Такая дурочка! Вечно смотрелась в карманное зеркальце.

      – А спасла тебя тогда тетя Лин, правда ведь, тетя?

      – Не знаю, о чем ты говоришь, Невил, милый. Перестань шагать взад и вперед, а подбрось-ка лучше полено в камин. Как тебе понравился французский фильм?

      – Я его не видел. Я пил чай в доме Фрэнчайз… – Невил искоса взглянул на Роберта, очевидно, уже догадавшись, что Роберт воспринимал его слова не так безучастно, как могло показаться с первого взгляда.

      – С этими странными людьми? О чем же вы говорили?

      – О горах. О Мопассане.