Поле боя при лунном свете. Александр Казарновский

поедем.

      Он отключил телефон, привстал, шаркнув по стене мантией тени, взглянул на Цвику как-то смущенно, будто это он нарочно скормил сыну шекель, и сказал:

      – Прости, дорогой. Мой Иегуда шекель проглотил. Надо срочно вести на рентген. А с тобой добеседуем завтра.

      Цвика аж подскочил. Иегуда был семилетний сын Элиэзера.

      – Как – проглотил?

      – Да ничего ужасного, – улыбнулся тот. – Такие вещи случаются – как правило, всё само выходит.

      Выходит, главное – выяснить, может, Офра все-таки и есть половинка его души. А как это выяснить? Вот он закрывает глаза, и всякий раз перед глазами Офрина каштановая грива. Это признак того, что она его половинка? Или нет? И когда под вечер налетает ветер и шуршит травою, уже подсохшей к концу сивана ему кажется, Офра шепчет, как тогда в комнате: «Я – это ты, ты – это я».

      Он набрал номер Офры.

      – Алло? – послышался слегка мяукающий голосок.

      Цвика представил ее в этот момент – одно слово – кошечка. Из мультяшек. И говорит так же. Ничего общего с той трагической красавицей, возле которой он тогда сидел на краю кровати.

      – Цвика, – заговорила она, и голос ее напрягся, натянулся, как струна. – Цвика, у меня высветилось, что номер того, кто звонит, засекречен, но я знаю, что это ты.

      Цвика почувствовал, что не может произнести ни слова.

      – Я ждала твоего звонка, – продолжала Офра, – Я знаю, что ты мне хочешь сказать. Наступила пауза, и – перед тем, как дать отбой: отсоединиться?

      – Я тоже люблю тебя, Цви!

      – Цви-ка!

      Он обернулся. Ноам, Шмулик и Итамар направлялись к нему.

      – Цвика, мы тебя всюду ищем. Ты что, забыл?

      Ах да, ведь сегодня договорились играть в баскетбол.

      – Иду, иду, ребята!

      Цвика повернул к ним, и все вместе отправились на площадку. Ноам на ходу ладонью отбивал мяч от земли.

      Молодец Ноам, всё ему Вс-вышний дал – он ведь у нас вундеркинд – шестнадцать лет парню, а какие уроки по гмаре дает – взрослые только руками разводят да бороды чешут.

      И мышцы – вылитый Самсон, хотя рав Элиэзер говорит, что у Самсона-то как раз – в отличие от Ноама – никаких бугров мышц не было. У него была не сила, а сверхсила. Сила, как пророческий дар, идущий не от сгустков мяса, как у какого-нибудь вшивого Шварценеггера или Геркулеса, а от Б-га.

      – Ты знаешь новость? – спросил Шмулик, когда они вдоль проволочной сетки ограждения шагали к воротам. – Из Ливана в Газу арабы контрабандой доставили ракеты, бьющие в радиусе пяти километров.

      – Ну и что? Об этом давно говорят.

      – А то, что вроде бы им удалось эти ракеты через все блокпосты в Город провезти.

      – Ну да! – поразился Цвика.

      – Вот так-то. А первая мишень – сам знаешь кто – Ишув.

      – Ну, до нас-то вряд ли добьют, – задумчиво сказал Ноам. – Мы ведь на горе. А вот нижним кварталам может придтись несладко.

      – Пока это все же просто слухи, – с надеждой сказал Цвика.

      Они встали в очередь друг за дружкой к баскетбольному кольцу. Каждый должен был провести мяч и забросить