Атаман из будущего. Огнем и мечом. Анатолий Спесивцев

деньги за две трети Анатолии. Сколько же денег у них до разорения было? Хотел бы я быть таким бедным, как они сейчас.

      — Вы, султан, будете самым богатым человеком мира, дайте только срок.

      — Да услышит тебя Аллах! Что думает диван? Будем брать деньги?

      — Чего тут думать? Брать надо! — не побоялся высказаться первым сердар.

      — Действительно, без денег у нас скоро столько бед вылезет… Надо брать. Только не слишком ли для них жирно будет — половина? Всегда раньше выплачивали полную стоимость, а уж потом сдирали с райя вдвое больше. Половина — это слишком мало. Надо требовать не менее трех четвертей и соглашаться на две трети.

      — Пока султан Ислам-Гирей не сядет твердо на трон в Истамбуле, не займет Сераль, никто нам полной доли вперед не даст! — назвав самого себя как бы со стороны, высказался халиф.

      Остальные согласились брать у ростовщиков деньги в счет особого военного налога, обязав только бейтюльмаджи выторговать больший процент от него. Интересоваться экономической стороной вопроса — смогут ли нищие крестьяне и затюканные иноверцы выплатить такую подать — никто и не думал. Кому какое дело до райя?

* * *

      Всего на день раньше подобное совещание было и в Восточной армии. Разве что не в шатре, а в большом зале одного из дворцов Эрзерума. И там пришли к выводу, что ни о какой победе и мечтать нельзя, если срочно не раздобыть деньги. После долгого обсуждения и в Армении решили, что, кроме как у ростовщиков, за несобранные налоги, их взять быстро негде. Естественно, и к важным людям из окружения нового падишаха Ахмеда Халебского подкатывались ростовщики с деловым предложением. Разве что были они не евреями, а армянами. В связи с резким порицанием такого промысла в Коране в халифате это совсем не уважаемое дело контролировали иноверцы. Армяне также отказались от соблазнительного права собирать налоги в провинциях, Ахмедом не контролируемых, ссылаясь на разорение от набегов персидской конницы. Но содрать деньги с запада Грузии, востока Анатолии и Сирии они были готовы. На чем стороны полюбовно и договорились. Мнение и без того находившихся на грани голодной смерти крестьян никого и там не заинтересовало.

      Прелюдия

      Уманщина, июнь 1638 года от Р. Х

      Уход коронного гетмана из армии в частную жизнь мало кого встревожил в Польше. Ведь вместо Конецпольского ее возглавил Николай Потоцкий, много лет прослуживший его заместителем и получивший кличку Медвежья лапа. Потоцкий был опытным и храбрым воякой, но как полководец был куда как менее талантлив. Самостоятельных побед, кроме как над восставшими крестьянами, он не одерживал, находясь все время в тени своего командира и, правда, выдающегося военачальника. Теперь Медвежьей лапе надо было доказывать свою способность заменить предшественника. Тем более товарищи в войске и русская шляхта его приняли очень хорошо. Несравненно лучше, чем нового польного гетмана, Мартина Калиновского, назначенного благодаря удачной интриге при дворе.

      Еще зимой Потоцкий стал планировать наведение порядка среди хлопов и казаков, однако жизнь заставила