Есть ли жизнь без мужа?. Маргарита Южина

Он мне показывал… только не паспорт, – стушевалась Женька. Она понимала, что мужчина прав, и поэтому изворачивалась как могла. – Ой, да зачем мне на его паспорт было смотреть. Поверьте, ему есть что показать и без этих корок!

      – Охотно верю, – хмыкнул Павел. – Однако, если бы вы поменьше пялились на его прелести, а побольше в документы!..

      – И что бы я такого увидела в этих документах?! – вскинулась Женя. – Между прочим, я не какая-то бумажная крыса! Для меня прежде всего – человек!

      – Вот-вот, и если бы вы немного лучше к этому человеку присмотрелись, то наверняка заметили бы, что он никакой и не Павел Добрович!

      – А кто? – ехидно прищурилась Женя. – Сеня Чудозвон?

      – Скорее всего, – кивнул Павел. – Аферист ваш Павел!

      – Да… да как вы смеете?! – вскочила Женька. – Он!.. Он… столько со мной жил! Зачем аферист?! Аферисты всегда к тем приходят, кто богатый! А у меня… вообще ничего! Домишко только деревянный, да и тот теперь сгорел… А он догадывался, что дом развалится! Потому и уехал…

      – И я про то же!

      – …Деньги зарабатывать! – не могла успокоиться Женя. – И вообще! У нас дети! Он их так любил!.. Даже на руках носил, только путал все время. А потому что они близнецы, их все путают!

      Павел с жалостью смотрел на раскрасневшуюся девчонку.

      – Ну чего их путать… – тихо проговорил он. – Один… веселый такой, руки нараспашку. А другой даже спит серьезно, бровки нахмурил, ручки в кулачки сжаты… Грозный такой…

      – Это Санька… – улыбнулась Женя. – Он не грозный, он… умный.

      Павел хотел еще что-то спросить, но не успел.

      Глава 2

      Явление Карлсона народу

      В это время со стороны еще одной комнаты, как потом выяснилось – спальни, раздался звонкий шум, потом скрип кровати, а потом чей-то мужской голос занудил на всю квартиру:

      – Ладушка-а-а… Я уже здесь, твой медовый пря-я-я-яник!

      У собеседников на кухне вытянулись лица. Женька откровенно испугалась, а на лице Павла было написано самое искреннее удивление. А между тем голос уже капризно верещал:

      – Ну сколько можно плюхаться в душе, Ла-ада? Сейчас вернется с работы твой ревнивый крейзи, и мы опять еще долго не увидимся! Я тебя жду-у-у!

      – А что такое «крейзи»? – шепотом спросила Женька.

      – Сумасшедший, – сквозь зубы процедил Павел.

      – А-а, это значит дурак, да?

      – Еще какой… – гневно засопел Павел, шумно поднялся и двинулся на голос.

      Женя бесшумно поспешила за ним. Перед ней и, надо думать, перед глазами Павла Добровича открылась, что называется, картина маслом! На бело-розовых облаках постельного кружева в тапках и фиолетовом плюшевом халате возлежал лысоватый мужчина. В одной руке у него была баночка пива, а другой он нетерпеливо шлепал по подушке, рядом с собой. Завидев вошедших, мужчина издал какой-то гортанный звук, а потом тупо спросил:

      – А… где Лада?

      – Лада? – слишком ласково спросил Павел Добрович. – А она сегодня в ночь работает, разве она не сказала?

      – А… мм… нет… –