Ловушка для вора. Михаил Серегин

где точно, я не знаю.

      – Так-так… И на кого ты мне предлагаешь работать, тоже не скажешь?

      – Нет, к сожалению, этого я сказать не могу, – проговорил Ляжечка, всем своим видом показывая, как ему жаль, – потому что сам не знаю. Так ты согласен, да?

      Щукин кивнул, глядя при этом в сторону.

      – Отлично, – просиял Ляжечка, очевидно, восприняв этот кивок как знак согласия. – Значит, я жду тебя через час на двадцатом километре – это недалеко от Сосновой Рощи, знаешь, да?

      – Знаю.

      – Тачка будет – синяя «шестерка». Номера – три, шесть, два. Запомнил?

      – Ага.

      – По рукам? – произнес Ляжечка, протягивая Щукину пухлую ладонь.

      Николай скосил глаза на руку Ляжечки и откровенно зевнул.

      – Ладно, – закуривая, сказал Щукин, – в принципе и этих сведений мне более чем достаточно. Город этот, где девчонку спрятали, маленький…

      – Ты чего? – забеспокоился Ляжечка.

      – Да ничего, – пожал плечами Николай, – раздумал я в этом деле участие принимать. Не нравится мне это дело. А вот пойти и ментам наводочку кинуть – можно. Надо привыкать приносить пользу родной стране… Позвоню сейчас, через часок в этом городке не протолкнуться будет от вооруженных и агрессивно настроенных людей. Кстати, в этом вонючем заведении есть телефон?

      Ляжечка открыл рот и часто-часто заморгал белесыми ресницами.

      – Колян, – сдавленно заговорил он, – шутишь, да? На понт берешь?

      – Мне, Толя, бабки нужны, – проговорил Николай. – У тебя сколько с собой есть?

      Минуту Ляжечка сидел, неподвижно глядя в одну точку и пытаясь понять, потом, когда наконец понял, одеревеневшей рукой достал толстый бумажник и шлепнул его на стол.

      – Благодарю, – вежливо произнес Щукин, пряча бумажник в карман. – Лопатник-то оставить? Он дорогой – кожаный вон, с отделениями…

      – Ты же согласился? – сглотнув, прошептал Ляжечка.

      – Ага, – сказал Щукин, – согласился. Чего ты так забеспокоился-то? Я ведь у тебя в долг взял. Богатым буду – отдам. Неужто и вправду поверил, что я ментам стукануть могу? Нельзя, Ляжечка, людей по себе мерить.

      Ляжечка поднял на Щукина глаза, и надежда заблестела в них.

      – Договор наш в силе? – спросил он. – Ты будешь на двадцатом километре через час?

      – А как же?! – засмеялся Щукин, вставая из-за стола. – Жди меня, и я приду. А пока у меня дела… Покедова!

      И он покинул кафе, оставив несчастного Толю Ляжечку в полном недоумении.

* * *

      Щукин шел по направлению к трассе, ведущей за город. На его душе теперь было легко и спокойно – приличная сумма денег грела карман, а впереди была долгая дорога, на все время которой он был довольно сносно обеспечен.

      Про Ляжечку он не думал вовсе. Хотя версия Толика о его отрыве от федералов и объявлении в розыск была достаточно правдоподобна, сюжет с похищением дочери какого-то крутого толстосума казался Щукину несколько сомнительным. Если дело и обстояло так, как рассказал ему Ляжечка (а судя по тому, как он испугался,