.

представилась я. – А вас?

      – Я Макс. А это Сашка. Так ты с нами? Полностью игнорируя возмущенные вопли инстинкта самосохранения, я пожала плечами:

      – А почему бы и нет?

      В памяти тут же нарисовалась картинка – вот мы сидим дома у Ярославы, моей подружки. Раннее утро. Птица рассказывает, что Варька укатила автостопом в Питер, связалась по дороге с непонятным парнем, а я иронично улыбаюсь: мол, какая дурость, вот так искать приключений на свои вторые восемьдесят восемь. Но это было в прошлой жизни. А сейчас мне все равно.

      Опять телефон. Сколько можно!

      – Ты чего трубку утром не брала? – напустилась на меня Вика. – Ты вообще дома?

      – Нет.

      – У меня тут срочные дела, так что я дома останусь. И завтра, видимо, тоже. Позовешь подружек, поняла? Или к Насте иди.

      – Обязательно.

      – И не груби сестре!

      – Даже и не думала, – возразила я, но Вика уже отключилась.

      – Родаки? – сочувственно переспросил Макс.

      Лучше бы он этого не делал. Я будто опять оказалась во Внуково, глядя на уходящего с блондинкой отца…

      Как ни странно, гаражи действительно существовали и оказались не гаражами, а то ли бывшей столовой, то ли бывшим детским садом, переделанным в подобие ночного клуба. Из распахнутых дверей доносились сначала Продиджи, потом вопли Мерлина Мэнсона, а затем какие-то электронщики. Макс подвел нас к служебному входу.

      – Куришь? – Макс протянул мне пачку сигарет. Я снова пожала плечами и вытянула сигарету.

      «Папочка, где же ты, смотри, я зарабатываю рак легких. Ах да, ты же занят своей блондинкой!»

      Прикурить мне удалось с первого раза. Я глубоко втянула дым и закашлялась так, словно пыталась выплюнуть трахею.

      – Ты чего, первый раз, что ли? – Саша изумленно глядел на мою загибающуюся от кашля фигуру.

      – Бросала, – прохрипела я, чтобы уж совсем не потерять лицо.

      – Все, пошли внутрь, там ребята уже на сцене.

      Я потопала за Максом, вошла в дверь, и нереальной громкости удар по басам едва не снес меня с ног. По глазам полоснул яркий свет прожекторов. Слепая и глухая я замерла на пороге, пока кто-то – видимо, Макс – не оттащил меня в сторону.

      – Ты что, первый раз на концерте в клубе? – проорал он мне прямо в ухо. Я едва расслышала его голос в реве гитар.

      Макс потащил меня за собой. По узкому коридору мы вышли в квадратный зал, забитый народом. В воздухе можно было вешать топор, грабли и даже экскаваторы. Глаза тут же начали слезиться. Впервые за день – не от моих душевных страданий.

      Меня усадили на деревянную лавку. Макс, радостно подпрыгивая, словно жуткий вой и рев были самой прекрасной музыкой на свете, ускакал в толпу. Зато вернулся Саша со стеклянной бутылкой какого-то коктейля.

      – Держи. – Он протянул мне бутылку.

Я покрутила ее в руках – бутылка явно не открытая. По крайней мере, можно не опасаться клофелина[vi] или рогипнола[vii] в питье. Неожиданно свежая мысль для девушки, понятия не имеющей, где она находится

[vi] Клофелин (имидазолина гидрохлорид) – лекарство для снижения артериального давления. При употреблении в больших дозах или вместе с алкоголем вызывает помутнение сознания.

[vii] Рогипнол – сильнодействующий бензодиазепин. В больших дозах или в сочетании с алкоголем может вызвать недостаток мышечного контроля и потерю сознания.