Коту под хвост. Светлана Алешина

Я понимала, что еще полминуты назад «это» скорее всего было человеком, но в той головешке, что я видела, уже ничего одушевленного не было. После такого взрыва и последующего пожара не выживают. Это вам не кино со Шварценеггером. Это наша жизнь.

      Вынув из сумки фотоаппарат, я быстро стала снимать, перемещаясь вокруг дымящегося автомобиля.

      Вы когда-нибудь пробовали фотографировать, имея позади любопытствующую толпу? Нет? Ну так это удовольствие еще то, скажу я вам. Наши люди не могут спокойно смотреть ни на какое дело. Им обязательно нужно вмешаться, причем самым буквальным образом. Сперва меня толкнули с одной стороны, потом – с другой. Затем кто-то заворчал слева, что я не имею совести и занимаюсь разбоем. Не знаю, почему именно разбоем, но было сказано именно так. Потом в толпе возникло предложение задержать меня для выяснения. Это предложение наверняка прозвучало от какого-нибудь дружинника со стажем. Делая снимки, я не теряла контроля за обстановкой и прислушивалась к тому, что обо мне говорили. Нужно было не упустить момент и постараться вовремя удрать, если бы вдруг прошло предложение «хватать и не пущать».

      Тут-то мне и пригодилась Маринка. Добравшись до меня, она кого-то отпихнула, пробормотав при этом «извините», и потом закричала на всех сразу:

      – А ну расступитесь! Не мешайте работать прессе! Не топчите следы! А то пойдете за соучастие!

      – Чего? – среди сразу замолчавшей толпы только один голос решился переспросить и уточнить: – Откуда вы?

      – Мы пресса! Не мешайте нам работать!

      Дождавшись объяснения моими действиям, аудитория присмирела, но ненадолго.

      – Пресса она, как же! – выкрикнула та же вредная старушонка, которую я так и не видела, а узнала только по звуковому оформлению. – А больше она никто? Чего ж они прессуют в таких коротких юбках?! Ишь ты, задницы почти не прикрыты!

      Толпа, развеселившись, начала накатывать на меня.

      Маринка, рассвирепев и защищая меня и мой фотоаппарат, чтобы меня не столкнули в кучку обгоревшего металла, закричала, что едет милиция.

      Народ сразу же стал рассасываться. Что и требовалось доказать. Но, как оказалось, Маринка каркнула весьма удачно или, выражаясь литературно, продемонстрировала хорошо развитую интуицию.

      Слева на дороге послышался воющий сигнал милицейской машины, и я, сделав последний кадр, запихнула фотоаппарат в сумку.

      – Пошли, – тихо сказала я Маринке, и Маринка мне понимающе кивнула. Мы начали просачиваться сквозь быстро редеющую толпу в обратном направлении.

      Милицейская машина быстро приближалась, и уже на звук ее сигнала накладывался вой второй сирены, более вальяжный и требовательный, – это ехала «Скорая помощь». Но помогать-то уже было некому. Это точно.

      Мы относительно спокойно выбрались из толпы и, не сговариваясь, пошли туда, где оставили ограбленную неформальным мотоциклистом тетку.

      Позади нас послышалось быстрое шарканье, и злобный старушечий голос прокричал у меня за спиной:

      – Куды это они, девки-то?!