Чушь собачья. Светлана Алешина

был на даче и общался с Гавриловым?

      – Я была. И наш фотограф Виктор был. Он делал снимки.

      – Насколько я помню… гм… из текста, – обронил Полянский, – он не только делал там снимки…

      – Вы имеете в виду газовый баллончик, который мы применили в качестве самозащиты? – спросила я.

      – Допустим, – кивнул Полянский. – Вы всегда так предусмотрительны?

      – Учитывая информацию, полученную заранее, мы были готовы к тому, что на нас спустят собаку, – объяснила я. – Глупо было бы не подготовиться.

      – Кто применял баллончик? – поинтересовался Полянский.

      – Виктор, – ответила я. – Хочу сразу пояснить, что применялся он только против пса. С Гавриловым мы не сражались. Он, правда, угрожал нам, но в конфликт вступать не стал.

      – Так-так, – задумчиво протянул Полянский. – А что за человек этот ваш Виктор?

      – Очень хороший человек, – твердо произнесла я. – Надежный, выдержанный, настоящий профессионал. Между прочим, в прошлом служил в разведывательном взводе.

      – Вот как? – оживился Полянский. – Армейский разведчик? Наверное, умеет обращаться со всякими видами оружия?

      – Да уж, наверное, умеет, – сказала я. – А что, теперь вы его хотите записать в подозреваемые?

      Полянский юмористически посмотрел на меня.

      – Все-таки не зря МВД недолюбливает вашу газету, Ольга Юрьевна! – констатировал он. – Наверное, настораживает ваш чисто женский подход к делу. Мы же договорились не торопиться с выводами.

      – Я-то не тороплюсь, – со вздохом сказала я. – А как убили нашего бедного Гаврилова?

      Полянский значительно поджал губы.

      – А вот этого, позвольте, пока не скажу, – заявил он. – Лучше расскажите мне еще раз, как происходила ваша встреча с Гавриловым. Со всеми подробностями, пожалуйста, не упуская ни одной мелочи.

      Я рассказала. Полянский слушал меня бесстрастно, но очень внимательно. Когда я закончила, он удовлетворенно кивнул и сказал:

      – А теперь, если вы не возражаете, я хотел бы побеседовать с вашим фотографом наедине. Где это можно сделать?

      Пришлось уступить ему кабинет. Я сделала это без особого удовольствия, но и не слишком огорчилась. Не в наших правилах мешать следствию, даже если оно нас и недолюбливает, тем более что и скрывать нам было нечего.

      Узнав, что наш посетитель из милиции, Виктор только пожал плечами и уединился с Полянским в кабинете. Секретарша Марина, которая до последней минуты пребывала в некотором волнении, разочарованно надула губки.

      – Я-то думала, в кои веки зашел интересный мужчина! – призналась она. – И вдруг оказывается, что это опять мент! Он со всеми будет беседовать, Ольга Юрьевна?

      – Вряд ли, – ответила я. – Его интересуют сотрудники, которые общались с покойным Гавриловым.

      Брови Кряжимского поползли вверх, а интеллигентное лицо выразило крайнее изумление.

      – Как вы сказали, Оленька? Я не ослышался? Покойного?! Неужели вы имеете в виду того самого Гаврилова,