Исчадие ада. Светлана Алешина

же, потоптавшись возле Ларисы, удостоился гневного взгляда хозяйки. Поймав его, он понял, что ведет себя как-то не так, и поспешил удалиться в комнату.

      Ларису на какой-то миг охватило сомнение: не ошиблась ли она? Может быть, рыжий «пупсик» доводится «Зинуле» все же родственником? Понятия «бедность» и «альфонс» несовместимы. А может быть, они оба наркоманы?

      Тут ей в глаза бросилась цветная фотография, вставленная между стеклами серванта. Там была запечатлена «Зинуля» в обнимку с «пупсиком». Глаза Ларисы загорелись, а мозг усиленно заработал над тем, каким образом можно стибрить фотографию, чтобы показать ее Карташову на опознание: нет ли этой «сладкой парочки» среди распространителей или покупателей наркотиков?

      – Присаживайтесь, – предложила тем временем хозяйка.

      Лариса осторожно присела на диван, боясь, что он под ней провалится – настолько он пережил свой век. Зинаида Николаевна села в кресло напротив. «Пупсик» сунул в рот жвачку и уселся на ручку кресла, в котором сидела хозяйка.

      У Ларисы снова возникли подозрения по поводу их отношений. Вернее, она все больше убеждалась в том, что между ними существует интимная связь.

      Откровенно говоря, ее слегка тошнило от их вида. Если бы не дело, которое привело ее сюда, Лариса бы встала и ушла, не желая иметь с ними ничего общего. Ей снова вспомнились слова студента-медика Василия о том, что, когда он спросил у Насти, кто такой «пупсик», девушка ему ответила: «Сказала бы, если бы не было так стыдно».

      Лариса оглядела мать Насти. Хотя она и молодилась, все же выглядела на свои сорок пять лет. В молодости она, без сомнения, была красива: золотые волосы, синие глаза и красивого рисунка губы. Сейчас же перед Котовой сидела безобразно накрашенная женщина с морщинами на лице и дряблой шеей. Мини-юбка, натянутая на раздавшуюся от возраста фигуру, обнажала полные ноги с выступающими на них венами.

      «Пупсик» тем временем неотрывно следил за направлением взгляда Ларисы. Он, видимо, понял, о чем она думает, потому что понимающе усмехнулся и, не прекращая жевать жвачку, стал оглядывать Котову наглыми глазами.

      – Зинаида Николаевна, – заговорила Лариса, стараясь не обращать на него внимания. – Мне бы хотелось задать вам несколько вопросов, касающихся личной жизни вашей дочери.

      Женщина трагически вздохнула:

      – Боюсь, ничем не могу вам помочь. Мы с Настей не были близки. Она не делилась со мной своими секретами. Бедная девочка! Как ей было трудно расти без матери!

      Мартынова попыталась всхлипнуть.

      – Но вы же все-таки мать, – бросила Лариса.

      – Ах, не напоминайте мне, – кокетливо ответила Зинаида Николаевна, прижимаясь к своему «пупсику». – Да, я ее родила. Но потом мы с Володей расстались, и растила Настю ее бабушка, мать моего бывшего мужа. Да и поженились-то мы с Карякиным только потому, что я забеременела.

      – И что же, вы совсем не виделись с дочерью? – удивленно спросила Лариса.

      Зинаида Николаевна усмехнулась:

      – Нет.