Ларец графа Сен-Жермен. Наталья Александрова

но увидел ее посиневшее лицо, плюнул и уехал – мало ли, что с ней случится, а ему придется отвечать.

      Татьяна Семеновна отдышалась, дождалась зеленого света светофора и побрела по переходу.

      Хоть она и разыгрывала недовольство, но шла она на почту с радостным предвкушением: там работала ее старая знакомая Лика Мартынова, с которой они несколько лет жили на одной лестничной площадке. Пять лет назад Лика съехалась с сыном, и у нее появилась постоянная тема для разговоров – сложные отношения с невесткой. Как известно, нет ничего приятнее чужих проблем, поэтому Татьяна Семеновна любила поговорить с Ликой.

      Однако на почте ее ждало разочарование: вместо Лики сегодня работала какая-то молодая девчонка.

      – А где Гликерия Васильевна? – осведомилась Татьяна, когда подошла ее очередь.

      – А я почем знаю? – недовольно фыркнула девица и дернула плечом – видимо, отношения с Ликой у нее не сложились.

      – Что вы мне суете? – процедила она, прочитав предъявленную Татьяной квитанцию. – В извещении одна фамилия, а паспорт на другую! Тут Беркутова, а тут Грибоносова!

      – Да вот же доверенность, – терпеливо пояснила домработница. – Это хозяйка моя, Анна Павловна Беркутова, а это – я, Татьяна Семеновна Грибоносова… Вот видите – она доверенность на мое имя написала и позвонила на почту, ей сказали, что так можно… она на поезд опаздывала, вот и попросила меня…

      – Да что вы там возитесь? – подал голос кто-то из скопившейся за Татьяной очереди.

      – Олимпиада Самсоновна, – крикнула девчонка куда-то за спину. – Тут женщина с доверенностью пришла, можно ей выдать по доверенности? А то у нее извещение на одну фамилию, а паспорт на другую… и доверенность от руки написана…

      Татьяна Семеновна не расслышала ответ, но он был положительным, судя по тому, что девица фыркнула, дернула плечом и недовольно проговорила:

      – Ладно, заполняйте! Вот тут напишите паспортные данные…

      Татьяна аккуратно заполнила квитанцию, девчонка удалилась и вскоре принесла из подсобной комнаты большую коробку в бело-синих надписях.

      Татьяна запихнула коробку в красивый красно-белый пакет с рекламой французской косметики и покинула почту.

      Посылка была очень тяжелая, и Татьяна вернулась к дому Анны, чтобы поскорее от нее отделаться.

      За время ее отсутствия настроение у консьержки испортилось. Если Анне она клятвенно обещала оставить у себя посылку, то теперь перед Татьяной стала изображать собственную значительность.

      – И чего это я должна эту посылку у себя держать? – говорила она через губу. – Мало ли, что с ней случится, а я отвечай! И вообще, откуда я знаю, что в этой посылке? Вон по телевизору каждый день предупреждают, чтобы не брали ничего у незнакомых людей! Вдруг там это… подрывное устройство?

      – Это кто же тут незнакомый? – стыдила консьержку Татьяна Семеновна. – Анна Павловна живет у вас в доме!..

      – Да она только полгода, как въехала!

      – А меня вы сколько лет знаете? Я до Анны