Огненный Марс. Татьяна Тронина

ну-ка, что там написано… Марс. Его зовут Марс! – захлопала в ладоши, обтянутые нежными замшевыми перчатками, Злата. – Богдаша, какая прелесть, котика зовут Марсик!

      К женщинам спешил Богдан – он с трудом тащил за собой два огромных мешка:

      – Уф… Потерялся, что ли, ваш Марсик?

      – Да прям! – помрачнела Алевтина. – Видно же – выбросили. Среди гаражей мыкался. Еле спасла. Его мальчишки чуть насмерть снежками не забили.

      – Звери… – побледнев, поникла Злата. – Какие же звери. Знали бы их родители…

      – Знали! Они рядом были, между прочим, – презрительно бросила Алевтина. – Чуть меня сами не убили за то, что я посмела их деткам замечание сделать.

      – Да, да, да! Я не удивляюсь. Какие родители, такие и дети. Хотя не угадаешь, кого вырастишь… Слава богу, меня это «счастье» мимо обошло. Я не представляю, если бы мой ребенок такое стал вытворять! Все эти разговоры, что материнство – это святое, на самом деле… – Злата не успела договорить, поскольку в этот момент из подъезда выскочил мужчина в халате, тапочках на голые ноги.

      – А, вот ты где… Не уйдешь, зараза! – заорал он и бросился к Алевтине, растопырив руки – с явным намерением задушить ее. – Я тебя предупреждал ведь!

      Богдан бросил мешки и побежал наперерез. Разогнавшись тараном, обхватил мужика в халате и повалил того в сугроб.

      – Ну все, беги! – прошептала Злата и на прощание еще раз поцеловала Алевтину. – Ты святая женщина, да хранит тебя Бог.

      Алевтина заторопилась к дому, а Злата принялась быстро-быстро крестить ее спину. Когда подъездная дверь хлопнула за спиной женщины, Злата крикнула мужу:

      – Богдаша, отпусти его! Алечка ушла!

      Из сугроба резво вынырнул Богдан.

      – Мешки заноси. Скоре, скорее, пока эти не набежали! – отчаянным шепотом закричала Алевтина.

      Богдан уже несся с мешками к подъезду.

      Злата тем временем храбро преградила путь мужчине в халате. Тот вылез из сугроба, держа в руках свои тапочки.

      Надел их. Отряхнул с халата снег, уткнулся в Злату.

      – А, это ты, старая свиристелка, – с ненавистью произнес мужчина. – Это ты масла в огонь подливаешь…

      В это время где-то сверху открылось окно и чей-то женский голос, полный ненависти, разнесся над снегами:

      – Негодяи! Опять к ней с мешками приехали!

      Распахнулось другое окно:

      – Вася, задержи их! Я телевидение вызвал! Пусть вся страна узнает, в каком аду мы живем! И пусть посмотрит на эти старые песни о главном… Которые этой ведьме Альке помогают!

      Рядом со Златой бухнулась на припорошенный снегом асфальт маринованная помидорина. Женщина ойкнула и засеменила к машине. Быстро скользнула в салон и принялась салфеткой оттирать помидорный след с сапожек.

      Скоро появился Богдан, плюхнулся на сиденье, нажал на газ:

      – Едем! Они там сейчас все из квартир выскочили, я думал, растерзают меня…

* * *

      Женщина, которую другие люди звали Алевтиной, вытащила Марса из-за пазухи и поставила на пол.

      Марс