Кремль 2222. Сталкер. Дмитрий Силлов

деревянного. Тоже жлоб был редкостный…

      – Я и это слышал, – пропыхтел с дерева Шерстяной. – Сочтемся, хомо. Хоть и вредный ты, но, видать, придется… кровушки твоей попить ночью. Глядишь, языком ворочать… уффф… не так бойко будешь…

      Шерстяной оседлал одну из веток и всмотрелся в даль.

      – Ну что там? – не выдержал Данила, остро сожалеющий о том, что не прихватил с собой «Корд» – боялся, что не развернется с ним в подземелье, а вон как оно вышло…

      – Хреново, – резюмировал Шерстяной результат своих наблюдений. – Сиамы остров окружили. Видать, ждут, когда мы наружу вылезем. Не пробиться к броневику.

      – Значит, придется к Кремлю топать с тем, что есть в руках, – грустно сказал Ион. – Патронов с гулькин нос, зато шамирита мешок…

      – Ты моим шамиритом не очень-то распоряжайся, – прорычал Шерстяной, слезая с дерева.

      – На фига мертвецу такое богатство? – удивился Ион.

      – Не твоё дело, – проворчал мутант, спрыгивая на землю.

      – Друзьям Данилы в Кремль он бы очень пригодиться, – заметил Колян.

      Шерстяной скорчил было недовольную гримасу, но потом махнул лапой:

      – Ладно, подавитесь. Только сразу предупреждаю: за мой шамирит пусть твои кремлевские меня на тройное довольствие ставят. Я и раньше пожрать любил, а сейчас меня на мясо тянет прям со страшной силой.

      – Понимаю, – весьма натурально вздохнул Колян.

      – Ну теперь у вас будет дружба не разлей вода на почве общих интересов, – усмехнулся Ион. – Если только из-за очередного шмата мяса не передеретесь.

      Шерстяной и серв заворчали синхронно.

      – Смотри, как бы ты этим шматом не оказался, – подмигнул стабберу Данила. – Ну все, выдвигаемся. Поди, в Кремле меня уже отец Филарет заждался. Уверен, что и вам он обрадуется. Хорошие воины Кремлю всегда нужны.

      – Даже вредного зомби и прожорливого робота-каннибала примут? – делано удивился Ион.

      – Обязательно примут, – улыбнулся Данила, протягивая Шерстяному его автомат.

* * *

      Как это приятно – проснуться дома на мягком матраце и лежать, не открывая глаз… Сон еще не отпустил тебя насовсем, и ты балансируешь между двумя реальностями, словно пушинка на лезвии бритвы, не зная, куда упадешь – обратно в мягкие объятия дремы или туда, где тебе придется открыть глаза и увидеть знакомую с детства картину: тусклое окно, затянутое турьим пузырем, бревенчатую стену, потемневшую от времени, и оскаленную голову рукокрыла на этой стене, которую после соответствующей обработки прибил туда отец…

      Отец! Эта мысль решительно перевесила невидимые качели, и Артем с некоторым усилием разлепил глаза.

      Нет, мягкое под ним не было матрацем. Он лежал на огромной крысособаке. Но оскал ее кошмарной пасти уже не был опасен, и злоба, навеки застывшая в остекленевших глазах твари, теперь никогда не найдет себе выхода…

      Артем брезгливо скривился, оттолкнул от себя дохлого мутанта, поднялся на ноги… и удивился безмерно. Постепенно рассеялся послесонный туман, клубящийся в мозгах любого живого