Молочный вамп. Наталья Патрацкая

поехали. Яна почувствовала тяжесть на плечах и странное дыхание. Она увидела крупные лапы собаки и отменную собачью мордочку крупных размеров.

      – Хорошая, хорошая, – выдохнула Яна собаке.

      – Это он, его зовут Львиный Зев. Можно Зева де Люкс, как удобно, но лучше Зев. Он всегда меня сопровождает.

      – Мы куда едем? – спросила Яна с нервной дрожью, глядя больше на собаку, чем на Платона.

      – Сегодня выходной у меня, и у тебя тоже. Мы поедем туда, куда глаза глядят. Первым делом нам надо повенчаться, поэтому мы едем в Загорск. Там чинная обстановка, она способствует очищению блудных мыслей. Ты Полину видела? Моя бывшая дама сердца, ей храмы и соборы не помогают.

      – Мы едем венчаться?

      – Не совсем так, но близко. Послушаем пение колоколов, и ты легко забудешь Родиона. Мы с тобой пройдем обряд очищения. С экскурсией погуляем между храмами и в один обязательно зайдем. Сегодня день самый раз для таких мероприятий. Там есть особая святая вода. Выпьем – помолодеем. Душа наша и очиститься от скверны прежних отношений.

      – Как у тебя все серьезно.

      – Я тебя долго ждал, уже забывать стал.

      Все так и было. Через Гефсиманский черниговский скит и святой источник они вышли в новую жизнь, в которой пока все было по-старому.

      – Платон, вы меня не спросили о моей семье.

      – Ты о чем? Ты одна гуляла в выходной день. Так, где твоя семья? Твоя семья – это ты.

      – Почти угадал, а тебя волнует: сколько мне лет, кем работаю.

      – Это ни вопрос. Я могу ответить кто я. Я работаю менеджером по продаже электронных товаров высшего качества, хотя по образованию я электронщик. Знаешь, кого я видел? Ко мне приходили певцы и актеры. Я теперь всех актеров без телевизора вижу.

      – Ты почему хвалишься?

      – Прости, Яна, я помечтал. Я охранник, обычный временный охранник. А актеров я на самом деле вижу, но они меня не видят.

      – Замечательно, а вдруг ты дворник на Мосфильме? Вообще тогда всех знаешь.

      – Я не дворник. Я совсем забыл, мне сегодня в ночь выходить. Я тебя подвезу к твоей Ладе, и мы разбежимся.

      Платон высадил Яну у машины, и быстро поехал в сторону городской больницы. У него отец лежал в реанимации с обширным инфарктом, сегодня он мог его увидеть. Отец казался тенью самого себя. Он был абсолютно бледный, похудевший, какой-то прозрачный. Если бы не бригада врачей из реанимационного отделения его бы уже не было на свете. Отец выглядел живым покойником. Ужас охватил все существо Платона, он не сказал Яне истинной причины поездки в Загорск. Он там молился за отца, но мысленно, вслух он этого делать не мог. Он не сказал ей, что лежал в траве у пруда от страха за жизнь отца. Платон любил отца. И теперь он видел его живого. Платон Яну вообще почти забыл, но вспомнил пляжной памятью, лежа на земле. Она своим присутствием помогла ему выйти из транса, она на него положительно повлияла.

      – Сын, почему с таким ужасом на меня смотришь? – тихо проговорил отец.

      – Прости, отец, ты прекрасно выглядишь.

      – Не хорошо обманывать старших. У меня для тебя есть информация. Когда я был между небом и землей, я видел