Пастырь добрый. Надежда Попова

девочки я пока ничего не сообщал… честно вам сказать – просто не могу вообразить, как такое можно сказать и… показать.

      – Итак, мы добрались до парня, – напомнил Курт. – Это и есть тот арестованный, который требовал встречи с инквизитором?

      – Не просто с инквизитором, майстер Гессе, – возразил Хальтер со вздохом, – а именно с вами. Знаете, когда я сказал, что мы взяли его ничего не соображающим, я немного… ошибся в подборе слова. Он просто не оказал сопротивления, хотя нож, которым он ее убил, все еще был в руке. Парень вообще был словно в полусне, а когда его повязали – лишь тогда стал вырываться и кричать, что «этого не делал». Только это он и говорит с той минуты; но это его рук дело, без сомнений: кроме того, что мы нашли его над телом убитой, с нею его видели накануне вечером – стража на воротах, и тогда девочка была еще жива. Я так думаю, когда увидел, что натворил – очнулся и протрезвел…

      – Он был допрошен? Предполагаете причину его действий?

      – Пытались узнать, – улыбка Хальтера была похожа на волчий оскал. – Настойчиво. Но это все, что мы от него слышим; сперва твердил, что ничего не сделал, а после стал требовать вас. Как вы понимаете, если некто требует встречи с инквизитором, отказать ему я не имею права, посему я и послал за вами с просьбой явиться.

      – Итак, вы хотите, чтобы я побеседовал с ним? – переспросил Курт, и тот кивнул. – Хорошо, я это сделаю. Что это за человек, кто он в городе, вы знаете о нем хоть что-то?

      – Мы о нем знаем почти все, – зло вытолкнул сквозь зубы Хальтер. – Он – преступник, вот что я о нем знаю. Он с детства копошится в этих кварталах – знаете, которые опустели после чумы десять лет назад.

      – Знаю, – тихо откликнулся Курт, начиная предчувствовать, что события вот-вот обернутся вовсе неприятным образом.

      – Ну, а поскольку он умудрился выжить… ведь не только мы отлавливаем этих подонков, они и сами режут друг друга направо и налево, вы ж понимаете… Так вот, поскольку он умудрился выжить, можете вполне логичным образом предположить, что среди своих сообщников он ходит, я бы так выразился, не в простых чинах – у него под рукой с пяток головорезов, которые исполняют его поручения.

      – Если вам так много о нем известно, отчего же он до сих пор не повешен? – усмехнулся Курт невесело. – Отчего бы вообще не устроить облаву и не выловить оттуда всех?

      – Не все так просто, – вздохнул Хальтер, и он невольно покривился. – Облава в старых кварталах – дело сложное и почти бессмысленное. Ко всему прочему, майстер Гессе, застать этого человека на месте преступления ранее не удавалось – лишь слухи, даже без свидетелей, вот и все, что у меня на него было. Я знаю, в Друденхаусе принято полагать, что магистрат целыми днями смотрит в окно и ничем не занимается, а казням и наказаниям предает лишь тех, кто подвернулся под руку, однако же, смею заверить, ваши сослуживцы ошибаются. Разумеется, случаются… недоразумения, однако я стараюсь, чтобы в городе был порядок. Если же я начну уделять излишне много своего внимания подобным личностям, пострадают, так скажем, те, кто должен