Романтики и реалисты. Галина Щербакова

ее и пошли. Не хочу больше ни слова про Григола Меликянца. Он долгожитель, а у нас с тобой времени мало.

      – Что купим? Водку или шампанское? – спросила Ася, когда они вошли в магазин.

      – Ты второе, я первое, а Таська принесет соленых грибов и рыбы…

      – Прелесть! Ты знаешь, Мариша первую часть делает а-ля трудные времена – винегрет, черный хлеб, брынза. А чай у нее будет с «Наполеоном».

      – «Наполеон» я люблю. Единственные пирожные, которые…

      – Балда! «Наполеон» – это французский коньяк. – Она что, сдурела? Такие деньги… – Ничего подобного! Это подарок от маклера, который был счастлив устроить ей квартирный обмен.

      – Слушай, а может, и мы купим коньяк? А то будем выглядеть бедными родственниками.

      – Нет! Мы купим водку и не будем так выглядеть, потому что мы с тобой не маклеры и не гордимся, что нас пригласили. Мы просто идем к старому другу Марише с чем Бог послал…

      – Остановись, мать! И слушай… Я счастлив совершенно так же, как тот маклер. Я счастлив, Ася, и не знаю, чем это кончится. Но с тех пор, как она здесь, у меня все валится из рук. Я так и не написал сегодня ни строчки.

      – Я думала, это давно кончилось, еще тогда…

      – Ничего не кончилось, ничего…

      – Плохо, Олег. Сейчас это еще хуже, чем прежде.

      – Еще хуже… Но, черт возьми, что я могу с собой поделать, если я счастлив от одного сознания, что могу ее встретить на улице, в метро, что стоит мне взять трубку, и я ее услышу…

      – Что же будет? – тихо спросила Ася.

      – Жить будем, жить! И радоваться, что жизнь еще способна преподносить нам подарки…

      – Ничего себе подарочек…

      – А ты думала? Это такой подарок, такой… Я ведь даже не подозревал, серый я лапоть, что у меня еще что-то может быть. Мне кричать иногда хочется! Эге-гей!

      Какая-то тетка на них покосилась.

      – Ты потише! Все смотрят на меня и удивляются твоему выбору.

      – Я тебя тоже люблю, – сказал Олег. – Ты, Ася, хороший парень…

      – Негодяй! Я тоже ничего себе дамочка, меня в поезде, знаешь, как один кадрил…

      – А ты ему дала по морде…

      – Ты считаешь, что не следовало?

      – Сам не знаю… Хотя ты ведь не могла поступить иначе… Ты у нас правильная девочка!

      – Правильная в смысле – мировая, это комплимент, в смысле – порядочная, жуткое оскорбление.

      – Слушай, как здорово, что ты приехала!

      – Ты уже говорил. – Хочешь сказать, что я тебе много сказал?

      – Сам ведь все знаешь, чего спрашиваешь?

      – Таське не проговорись…

      – Я для этого приехала. Раскрыть ей на тебя глаза.

      – Извини, мать.

      – Бог тебя простит, Бог… Слушай, Олег, а может, тебе не надо ходить к Марише?

      – Если ты приехала меня учить, возвращайся за хребет. Уезжай!