Время говорить. Керен Климовски

если у тебя с собой телефон? Или разминуться? Разминуться – это приключение, уговариваю я себя.

      Я стою на остановке у моста, перед глазами на противоположной стороне огромная реклама кока-колы, я смотрю на нее и жду. Мимо проходят люди в белых одеждах, наверняка идут в синагогу. Или возвращаются? Сколько же прошло времени? (Я не ношу часы – из принципа, мне нравится ощущать время изнутри, а не узнавать его по ходу стрелки, и вот теперь – пожалуйста, меня полностью подводит чутье, я не знаю, сколько времени жду: десять минут? пятнадцать? полчаса?) Почему в синагогу вдоль шоссе? Откуда они идут? Некоторые в черных костюмах и шляпах – по такой жаре! Ультраортодоксы – как они могут в таких костюмах? Они ведь еще и постятся. При этой мысли еще сильнее хочется пить… Один, совсем молодой, ехидно бросает: «Девочка, не жди автобуса, он не придет». Он что, думает, что я – совсем дебилка? Или иностранка? Кем нужно быть, чтобы ждать автобус в Израиле в Судный день?! Могу же я просто стоять на остановке! Я не отвечаю и продолжаю смотреть на горящие красным огнем железные буквы «Кока-кола», но на глаза наплывает белое. Это женщины – они в белых платьях и косынках, – те, кто не в париках и в белых чулках. Как странники (странницы) в пустыне асфальта. Подмывает спросить, где ближайший оазис, но боюсь ответа, боюсь, что это мираж… А вот и он – настоящий мираж – злое, еще больше потемневшее от ярости лицо Бэнци. Нет, не мираж: он спрыгивает с багажника горного велосипеда, его брат швыряет ему вслед ролики и уматывает. Вот он на меня уже кричит:

      – Я тебя час ищу, час! Я уже почти сдался! Почти уехал домой! Да знаешь, сколько всего я успел пообещать брату, чтобы он меня там не бросил?!

      – Но я тоже…

      – Да не тот мост, – орет Бэнци, – не тот!!!

      – Как не тот? Тот самый, у «Кока-колы». Какой еще?

      – Да триста метров отсюда, дура!

      – Но там уже не Гиват-Шмуэль, там Бней-Брак.

      – Это рядом, РЯДОМ с Бней-Браком, ближе к нему, но это Гиват-Шмуэль!!!

      – Так откуда мне знать, какой мост?

      – Я сказал: мост, который ближе к Рамат-Гану! Дура!

      – А как ты вообще меня нашел?

      – Догадался! Знаю, что у тебя в голове, что ты не ориентируешься и плохо знаешь Израиль, как все русские!

      – Не смей! Это мы построили страну!..

      – Ха!

      – Зато ты чуть что истеришь, как все триполитаим[18]!

      – Что-о-о? – Бэнци уже смеется. Наверно, за то, что его гнев так быстро переходит в смех, я в него и влюбилась.

      – Дай попить, Бэнци, я умираю просто.

      – Ты не взяла воду? Совсем ку-ку? Ты где родилась, в Сибири?

      – Здесь! Просто забыла.

      – Тупая блондинка?

      – Какая я блондинка?

      – Тебя «блондинка» возмущает, а не «тупая»? Ну, для меня блондинка…

      – А ты жадный, как все восточные, жалеешь глоток воды.

      – Да нет, конечно, пей, только все не прикончи, вдруг по дороге не будет кулеров. Все,

18

Так в Израиле называют евреев – выходцев из Ливии.