Печать фараона. Наталья Солнцева

вы! – подскочил на стуле Хромов. – Я впервые слышу... от вас... про убийство и про... бандитов. Я живу в Старице.

      – Знаю, знаю, – почти добродушно закивал адвокат. – Вы позволите? У нас нынче идет борьба с курением... Ничего, если я стану дымить в вашем присутствии?

      Он достал сигарету и прикурил.

      – Пожалуйста... – пробормотал посетитель.

      Господин Шелестов сделал несколько глубоких затяжек и, прищурившись, уставился на Валерия.

      – Приехать из Старицы в Москву, совершить убийство и уехать обратно – пара пустяков. Вы не находите?

      – Д-да... да, конечно. Но это не я! Я не бандит! Я... столяр. Делаю двери, окна... мебель разную. Я года два никуда не выезжал, – оправдывался Хромов. – У меня мать больная!

      – Лежачая?

      – Нет. Пока ходит, но оставлять ее надолго нельзя. У нее бывают приступы... по ночам.

      Шелестов выпустил струю дыма, хмыкнул. Ему расхотелось дразнить приезжего, тот и так еле дышит от страха и растерянности. Куда ему сотворить то, что сделали с Яной убийцы? Его от одного вида тела стошнило бы, а то и в обморок бы хлопнулся. Хлипкого мужичонку выбрала себе в мужья покойная Хромова. Правду сказать, она и сама внешностью не вышла, зато в другом оказалась не промах. А по виду не подумаешь... Ладно, хватит байки травить, пора и к делу приступать.

      – Я пошутил, – примирительно произнес адвокат. – Успокойтесь.

      Бывший супруг его клиентки покрылся испариной, нервно заерзал.

      – Ч-что от меня тре... требуется? – с трудом выдавил он. – Расписаться где-нибудь?

      – Ваша жена принесла мне на хранение некоторые бумаги... незадолго до смерти. Признаться, меня это удивило. Сказала, на непредвиденный случай.

      – Бумаги? – не поверил своим ушам Хромов. – На хранение?

      – Именно! Это документы. Все оформлено честь по чести. Яна Арнольдовна передала их в закрытом конверте, ваш адресок положила. По нему я вас и отыскал!

      – Меня?

      – Вас, сударь! Потому как мы с... покойной заключили договор – устный, разумеется, – что при резком изменении жизненных обстоятельств я вскрою конверт и найду человека, чей адрес окажется среди бумаг. Полагаю, смерть госпожи Хромовой можно квалифицировать как резкое изменение жизненных обстоятельств?

      – Да, конечно, – мрачно подтвердил Валерий. – Выходит, вы были знакомы?

      – Я адвокат, – ушел от прямого ответа Шелестов. – Она была моей клиенткой, которая обратилась за определенного рода услугой и заплатила за нее. Немалую сумму, между прочим. С тех пор мы больше не встречались. О насильственной смерти своей клиентки я узнал от оперативника уголовного розыска. Теперь я исполняю взятые на себя обязательства. Прошу вас, – он подвинул лежащий на столе конверт с бумагами в сторону Хромова. – Посмотрите.

      У овдовевшего супруга дрожали руки. Он взял конверт, вытащил из него бумаги... какие-то бланки с печатями и подписями... другие документы.

      – Что это? – Валерий поднял глаза на адвоката. – Я не понимаю.

      – Ваша