Slash. Демоны рок-н-ролла в моей голове. Сол Слэш Хадсон

не могу, что из всех проступков, которые я совершил, правительство решило прищучить меня за то, что я работал на фабрике часов. Потом я узнал, как все было: налоговая инспекция проверила Ларри и стала допрашивать его об определенной сумме денег, которая уходила куда-то несколько лет подряд, и он был вынужден сознаться, что платил ее мне, своему сотруднику, в обход налогов. Налоговая служба нашла меня и наложила арест на мои доходы, счета и активы: все деньги, которые поступали на мой счет, немедленно изымались в счет налоговой задолженности. К тому моменту я слишком долго прожил в бедности, чтобы взять и сразу отдать все, что заработал: вместо того чтобы немедленно все выплатить из аванса в Guns, я перевел свою долю в дорожные чеки и всюду носил их с собой. Но об этом чуть позже.

      Еще одна работа была у меня в музыкальном магазине «Голливуд Мьюзик Стор» на пересечении Фэрфакса и Мелроуза, где продавались музыкальные инструменты и ноты. Как бы я ни старался заработать себе на пропитание и на любимое занятие, всегда происходила какая-нибудь фигня. Вот один из таких примеров: был один парень, который каждый день приходил и играл на гитаре. Он снимал со стены гитару, которую еще не брал, глядя на нее так, как будто видит впервые, и часами на ней играл. Он ее настраивал, упражнялся и играл соляки примерно целую вечность. Уверен, такой завсегдатай есть в каждом музыкальном магазине.

      Когда я пошел в старшую школу, уже было столько классных альбомов с тяжелым роком, слушать которые и учиться на которых было сплошным удовольствием: Cheap Trick, Van Halen, Тед Ньюджент, AC/DC, Aerosmith и Queen были в самом расцвете сил. В отличие от многих моих коллег-гитаристов, я никогда не стремился подражать Эдди Ван Халену. Он считался лучшим гитаристом, поэтому все старались хоть как-то на него походить, но ни у кого не было такого же чувства инструмента, но, похоже, никто этого не понимал. У него было настолько особенное звучание, что я даже представить не мог, что когда-нибудь приближусь к нему, и даже об этом не мечтал. Слушая Эдди, я снял у него несколько блюзовых отрывков, которые никто не приписывает его фирменному стилю, потому что, кажется, никто по достоинству не оценил его потрясающее чувство ритма и мелодии. Так что пока все остальные оттачивали свои хаммер-оны и слушали Eruption, я просто слушал Ван Халена. Мне всегда нравились гитаристы-индивидуалисты, от Стиви Рея Вона до Джеффа Бека, Джонни Винтера и Альберта Кинга, и хотя я учился у них и технике, то, что я впитал их страсть игры, значит для меня гораздо больше.

      В любом случае к тому времени, как я поступил в старшую школу, все изменилось. К 1980 году английский панк проложил путь в Лос-Анджелес и превратился в нечто совершенно нелепое, утратив связь с корнями. Произошла внезапная перемена моды, которую просто невозможно было не заметить: вдруг все подростки, с которыми я был знаком, стали носить драные рубашки, говнодавы и цепи на бумажниках, сделанные из скрепок или английских булавок. Никогда не понимал, в чем фишка всего это позерства, – очередной поверхностный тренд, который