Сова плавает баттерфляем. Мария Тович

она именно с тобой желала пообщаться? А как слышала Элькин голос, так сразу отбой давала. По-моему, это твоя тайная поклонница. Опять шутит.

      – Но ларёк ведь всё-таки подожгли. Вдруг…

      – «Вдруг» бывает только пук.

      – Может, направим 112-й? – Паша сделал жалостливое лицо.

      – У парней сейчас ужин. Сам тогда с ними связывайся, – махнул рукой Васильич и вернулся на своё место.

      Паша так и сделал.

      Проезжая мимо Михеевской улицы, 112-й патруль не нашёл ни упавших, ни свидетелей, ни звонившей Виталины, о чём сразу же доложил.

      Васильич только бровями поводил, укоризненно посмотрев на Пашу, который почувствовал себя последним дураком.

      Тем не менее тревожное чувство не покидало его. Если предсказаниям Виталины суждено сбываться, то через день-два на Михеевском мосту должна случиться трагедия. Тьфу ты! Неужели он сам верит в эту чушь?

      Паша перевёл взгляд на часы. Начало восьмого.

      А может, и не случится ничего. Мало ли… сумасшедшая угадала, что ларёк Гурама подожгут, всякие совпадения случаются. А может быть, нашлось бы ещё более прозаичное объяснение. Ну, к примеру, пацаны могли попытаться поджечь ларёк, а у них не получилось. Спугнул кто, или ещё что. Вот они и исправились через пару дней, довели дело до конца. Хотя Виталина говорила, что ларёк уже горел.

      Паша резко потёр лоб. Он уже эту Виталину называет по имени, как старую знакомую. Нужно бы выспаться. И пора перестать заморачиваться по пустякам. Сейчас, когда Мира наконец была так близко, хотелось сосредоточиться на ней и не забивать голову всякой мистикой.

      Глава седьмая

      21 марта. Четверг. Вечер

      Паша попытался открыть окно. Старое дерево разбухло, рамы примёрзли друг к другу, и у него не сразу получилось сдвинуть их с места. Наконец окно поддалось. Холодный ветер пробрался под рубашку, но Паше всё равно было жарко. Он уже два раза принял душ и вылил на себя полпузырька «Армани Код». Предстоящая встреча туманила Паше голову. На часах не было и пяти, а он уже оделся и сидел на диване, как в зале ожидания. Он был похож на лунатика, смотрящего в своей голове фильм, этакое персональное представление для помешанных. Картины сменяли одна другую: её мягкие волосы, поцелуй у дверей, сладкий привкус бальзама для губ.

      Чёрт! Размечтался. Надо остановить это безумие.

      Паша выскочил в коридор, быстро обулся, схватил куртку и выбежал из квартиры. До бывшего Зоологического музея можно было доехать за пятнадцать минут, но он решил пройти пешком, времени было с запасом. Промозглый ветер пробирал до костей, но холода как такового Паша не ощущал. Лицо пылало. В голове крутились одни и те же вопросы. Как себя с ней вести? Рассказывать ли про мужа или не надо? Сейчас он уже не был уверен, стоит ли поднимать эту тему.

      По пути Паша заскочил в забегаловку и купил кофе. Раньше он не жаловал этот напиток. Кофе казался ему горьким, со слишком агрессивным запахом. А в полиции привык к нему и даже полюбил. Паша сел у стойки и, отпивая мелкими глотками американо, безучастно глядел в окно. Гул посетителей, звяканье чашек и Эд Ширан, доносящийся из колонок, немного успокоили его.

      Паша