Массаж нервов. Максим Шахов

к барной стойке. Бармен в майке с логотипом какого-то алкогольного производителя приветливо кивнул с другой стороны.

      – Добрый вечер! Слушаю!

      – Добрый вечер!.. Чай, пожалуйста!

      Бровь парня удивленно взметнулась:

      – Чай?..

      – Чай! – кивнул Кащеев. – Черный!

      – В смысле холодный? – оглянулся на шкаф парень. – «Липтон-айсти»?

      – В смысле обычный. Который кипятком заливают.

      – Ага!.. – повернулся парень и посмотрел на Григория Васильевича так, словно тот сообщил, что прибыл прямиком с альфы Центавра и желает испить коктейль из жидкого водорода. – Значит, чай? Черный? Заварной?

      – Все верно! – подтвердил Кащеев.

      – Сделаем! – резко подался от стойки бармен, но в самый последний момент вдруг остановился и сочувственно спросил: – Может, туда чего-нибудь добавить?

      – Зачем?

      – Ну, не знаю… Для запаха. Коньячку, а?.. За счет заведения?

      – Не надо, – махнул головой Кащеев. – Просто чай. С сахаром. Без добавок.

      – Понял!

      Кащеев облокотился одной рукой на стойку и повернулся к залу. В узком проходе между баром и длинным деревянным столом бродили пьяные иностранцы. Небольшими табунами и поодиночке. Но в основном табунами. У каждой свободной девушки кто-то из них останавливался и с глупой улыбкой говорил:

      – Хай! Привьет!

      – Прошу! – послышалось сзади.

      Кащеев повернулся. Бармен церемонно выставил на стойку прозрачный заварник, чашку на блюдце с салфеткой и сахарницу со скошенной никелированной трубкой.

      – Ваш чай!

      – Спасибо! Сколько с меня?

      – Десяточка!

      Кащеев положил на стойку купюру. Бармен небрежно смахнул ее и спросил:

      – Что-то еще?

      – Пока нет, – покачал головой Кащеев и, открыв крышку заварника, стал сыпать в него сахар.

      Бармен наблюдал за его манипуляциями с интересом, граничащим с восторгом. Кащеев поставил сахарницу и помешал в заварнике ложечкой. Потом снова прикрыл его крышкой.

      – Все в порядке? – спросил бармен.

      – Да, – кивнул Григорий Васильевич, – процесс пошел.

      Отвернувшись, он снова принялся наблюдать за движением в проходе. Как это обычно бывает под утро, женщин осталось совсем мало.

      Пару минут спустя Кащеев повернулся к бару. К его удивлению, бармен все еще торчал напротив. Едва Григорий Васильевич потянулся к заварнику, как парень быстро ухватил его:

      – Налить?

      – Спасибо, я сам, – пожал плечами Кащеев.

      – Как скажете! – кивнул бармен.

      Григорий Васильевич наполнил чашку и отхлебнул. Чай, как это обычно бывает в дорогих заведениях, был никакой. Чем дороже заведение, тем хуже чай. Впрочем, после лефортовского и он казался вакханалией вкуса и аромата.

      Бармен, видимо, наконец удовлетворил свое любопытство и ретировался. Впрочем, Кащееву было все равно. Допивая вторую чашку, он увидел, как мужчины вдруг оживились и, словно