Сошествие тьмы. Дин Кунц

боязливо открыла футляр для кларнета. Инструмент был разломан пополам. Салли положила руку на плечо Пенни.

      – Кто это сделал? – спросил Крис.

      – Мы не знаем, – ответила Салли.

      Пенни уставилась на кларнет. Ей хотелось плакать, но не из-за потери инструмента, хотя, конечно, и это было ужасно. Ей было горько оттого, что в самом разбое крылось предупреждение о том, что она – нежелательный человек в школе.

      Во всей школе Уэлтон только у них с Дэйви отец был полицейским. У остальных детей родители были адвокатами, врачами, бизнесменами, стоматологами, биржевыми маклерами и рекламными агентами. Некоторые школьники, разумеется, под определенным семейным влиянием, говорили, что детям полицейских не место в их элитарном учебном заведении. К счастью, таких детей было немного. Большинству было все равно, чем зарабатывал свой кусок хлеба Джек Доусон. А были и такие, которые считали, что иметь отца-полицейского гораздо интереснее, чем папашу-банкира или менеджера.

      Когда в раздевалке поняли, что случилась беда, все сразу замолчали.

      Пенни выпрямилась и повернулась к детям.

      Неужели один из этих барчуков разгромил ее шкаф?

      Она заметила двух самых подозрительных – Сиси Йохансен и Кару Уоллес, – и ей захотелось схватить их, хорошенько встряхнуть, закричать, как ей сейчас плохо, заставить их это понять.

      «Я не хотела учиться в этой школе. Мой папа может позволить эту роскошь только благодаря тому, что платит за мое обучение из страховки матери, выданной больницей, где ее убили. Вы думаете, я хотела бы учиться в Уэлтоне настолько, что была согласна на смерть моей мамы? Идиоты! Вы думаете, я не отказалась бы от Уэлтона, если бы у меня была возможность вернуть маму? Да вы все противные идиоты, зажиревшие на харчах своих богатеньких родителей! Вы в своем уме?»

      Но она не стала на них кричать.

      Она не заплакала.

      Она проглотила комок и закусила губу. Пенни не хотела выглядеть ребенком.

      Еще через несколько секунд она обрадовалась своей взрослой выдержке, так как даже Сиси и Кара, хоть и бывали иногда на редкость зловредными, никогда не решились бы на подобное. Нет. Это сделали не барчуки. Не они.

      Но если не они, то кто же?

      Крис Хоу, который все еще сидел на корточках возле шкафчика Пенни, роясь в хламе, вдруг поднялся и, держа в руке пачку изорванных страниц из ее учебников, сказал:

      – Посмотри-ка на это! Их не просто порвали. Их как будто… жевали.

      – Жевали? – переспросила Салли Резер.

      – Видишь отметинки от маленьких зубов? – спросил Крис.

      Пенни стала их рассматривать.

      – Кто станет жевать учебники? – недоумевала Салли.

      Отметинки от маленьких зубов. Пенни задумалась.

      – Крысы, – подсказал Крис.

      Это же похоже на те отметины на бейсбольной бите Дэйви…

      Салли, поморщившись, переспросила:

      – Крысы? Фу, гадость.

      Да, прошлой ночью. Что-то под кроватью.

      – Крысы…

      – …крысы, крысы. – Это слово заметалось по раздевалке.

      Несколько