Облако. Владимир Михановский

жизни, в которой участвовали четыре девицы, одетые довольно рискованно. Сценка была посвящена рекламированию нового сорта душистого мыла.

      – Простите, – после небольшой паузы сказал Кноун, – если я оскорбил ваши чувства. Но в наше время так редко можно встретить человека верующего…

      – Ничего, я не в обиде, – ответил Катиль.

      – Ну а если так, – заявил Кноун, – то вы должны распить со мной бутылочку. И не вздумайте отказываться, – добавил он, заметив протестующий жест Катиля. – Надеюсь, бог не будет возражать: это отличное вино из Испании.

      Минут через пятнадцать Катиль и Чарли были уже друзьями. Вино, очевидно, оказалось не таким уж легким. Во всяком случае, они уже успели даже выпить на брудершафт.

      – Нет, ты мне все-таки объясни, – упорствовал Чарли, – как это ты, образованный человек, инженер, можешь верить в бога! Ведь это же бессмыслица. Ну, я еще понимаю – верить для других. В чем-чем, а уж в недостатке ханжества наше общество трудно упрекнуть. Но ты… Ты ведь веришь искренне!

      – Ты слишком примитивно смотришь на вещи, – сказал Катиль, допивая вино, – все сверх меры упрощаешь, так не годится.

      – Упрощаю? Но уж лучше упрощать, чем усложнять, – запальчиво произнес Чарли.

      – Видишь ли… Люди часто применяют понятия, не вкладывая в них никакого смысла, или – что еще хуже – чудовищно искажая этот смысл. Вот ты говоришь – бог… бога нет… А что такое бог? Разумеется, я не стану рисовать тебе этакое всемогущее и вездесущее существо, которое все видит, все знает и все может. Мало ли наивных россказней умерло вместе с древними легендами. Это были детские годы человечества.

      – Но человечество давно уже вышло из детского возраста, – вставил Кноун.

      – Вот именно. И ты хочешь, наверно, сказать, что космические корабли, бороздящие пространство, до сих пор нигде не встречали бога?

      – Как ты угадал? – удивился Чарли.

      – Потому что это излюбленный аргумент таких, как ты. А между тем речь идет совсем о другом боге. О том, который может – вопреки всем утверждениям материалистов – творить материю из ничего. Который может заставить время течь в обратном направлении. Который дал электрону «свободу воли», то есть разрешил ему уклоняться от обычных законов электродинамики.

      – Хотя я актер, – сказал Чарли, – но немного интересуюсь и физикой, хотя кто ею сегодня не интересуется? И то, что ты мне сейчас наговорил, это, ты извини меня, просто-таки сплошное мракобесие. И ведь это все давно уже опровергнуто наукой…

      – Еще раз говорю тебе, что я верю в того бога, который непознаваем до конца, который разлит во всем вокруг нас. По сути, бог – это природа, это кибернетика, это вообще все, что окружает нас. Ведь абсолютно все, даже самые мельчайшие явления вокруг нас взаимосвязаны. И эти связи бесконечно сложны. Знаешь ли ты, что, делая вдох, мы вдыхаем несколько молекул воздуха, содержавшегося в предсмертном вздохе Юлия Цезаря? Впрочем, извини меня: кажется, я не в меру расфилософствовался. Хочется немного забыться.

      – Послушай,