Кольцо с сердечком (сборник). Виктор Фролов

в него, понимает: в ящике что-то находится. Этому эпизоду я первоначально не придал никакого значения. Решил – так, блажь.

      Но однажды, когда голова у меня действительно разболелась, я испытал облегчение, почувствовав поток какого-то проникающего и успокаивающего тепла, исходящего из поднесённых женой рук. Ощущение мне так понравилось, что я отыскал в Интернете статью о подобного рода воздействиях и по её мотивам записал передачу.

      Скажите, эти способности не исчезнут после того…, ну, когда я покаюсь и расскажу о своих… проказах?

      – Да, нет, не должны. Скорее всего – это врождённое свойство, просто Наталья ранее не замечала его. Есть смысл над этим работать, расширять возможности.

      Но имейте в виду: Ваша жена – натура легкоранимая, обладает психастенической конституцией, склонностью к тревожным опасениям по различным поводам, значение которых часто ею переоценивается. Обращайтесь с ней бережно и осторожно.

      А как это Вы с лягушкой-то прокололись?

      – Промашка вышла. Увлёкся. Надо было сослаться на какую-нибудь мифическую провинциальную газетку, которую в столице искать бессмысленно.

      Несколько утомлённые состоявшимся разговором, мы вышли к ожидавшей нашего возвращения публике. В ответ на вопросительные взгляды женщин я изрёк дежурную фразу о дружеской, состоявшейся в духе взаимопонимания беседе, и предложил для закрепления её результатов осушить по бокалу моего любимого розового полусухого игристого вина…

* * *

      – Как дела у Натальи Речнёвой? – спросил я как-то месяц спустя у Сергея.

      – Да, всё у неё нормально! Весёлая, жизнерадостная. От былой настороженности и следа не осталось. Приглашали нас не так давно в гости. Супруг тоже сильно изменился после той, помните, встречи. Как-то распрямился человек, будто сняли с него заклятие. Мир и покой в семье!

      – Ну, всё хорошо, что хорошо кончается! Перейдём к делу. Подходит срок выносить на суд родственникам заключение по делу Сверчкова. Итак, что мы имеем?

      Оказалось, что помощник собрал много, очень много информации о жизни Бориса Григорьевича. Мне предстояло просеять этот ворох фактов, выделить значимые детали, построить из них логичную конструкцию и представить её родным покойного.

      Нам стало известно, что в научный институт Сверчков трудоустроился в тот период его становления, когда, как это обычно и бывает, все мало-мальски значимые вакансии уже замещены. Начальник отдела, в котором Борису Григорьевичу предстояло работать, был человеком импозантной внешности, вполне достойным, мягким, флегматичным по характеру, но весьма далёким и по образованию, и по прежнему опыту от проблем стандартизации. Выполнял он в основном представительские функции.

      Напротив, его заместитель, коротышка-холерик, обладал неукротимой энергией, направленной, правда, не на лидерство в выполнении основной тематики, а на правильную, какой она ему представлялась, организацию труда подчинённых работников.

      В этой компании грамотный, педантичный и трудолюбивый специалист