Признание. Чарлз Тодд

на него:

      – Что вам за радость сидеть за столом с мрачной тенью человека? Если вы надеетесь, что вам удастся меня переубедить, вы ошибаетесь. У меня сильная воля. Благодаря ей я продержался в живых дольше, чем считали возможным доктора. – Тут Рассел улыбнулся и, как показалось Ратлиджу, на мгновение стал похож на того человека, каким он, наверное, был до болезни.

      – Я был на войне, – бесхитростно сказал Ратлидж. – И мне не раз приходилось встречаться со смертью.

      Подумав, Рассел кивнул.

      – Я живу в отеле «Мальборо». В тамошнем ресторане подают приличное жаркое из баранины под мятным соусом. Оценить соус я пока еще в состоянии.

      Сам Ратлидж ни за что не пошел бы обедать в «Мальборо». В последний раз он побывал там с Мередит Ченнинг, и воспоминания об их последнем разговоре были ему неприятны. Но он понимал: если предложит пойти в другой ресторан, скорее всего, потеряет Уайата Рассела.

      Хотя отель находился недалеко, Ратлидж повез туда Рассела на машине. Тот молча сидел рядом с ним. Он вышел из машины не без труда, но Ратлидж благоразумно не бросился ему помогать.

      У стойки портье толпился народ, зато ресторанный зал оставался полупустым, – время обеда еще не наступило.

      Их усадили за столик в углу, и Рассел со вздохом облегчения опустился на мягкий стул, обитый парчовой тканью.

      – Наверное, пора мне всюду носить с собой подушку. Деревянные сиденья стали для меня настоящей пыткой. Что будете пить? Учтите, я угощаю, потому что так мне легче беседовать с вами на своих условиях.

      – Как хотите. Я выпью виски, – ответил Ратлидж, надеясь, что после спиртного у Рассела развяжется язык.

      Рассел кивнул, заказал виски на двоих и огляделся по сторонам.

      – Половины здешних посетителей я не знаю. До войны я мог бы назвать вам фамилии большинства из них.

      – Значит, вы часто приезжали в Лондон?

      – Я был молод, холост, только что окончил Кембридж. Радовался жизни, надеялся на лучшее будущее. Влюблялся. В Эссексе мне тогда было безрадостно и скучно. В Лондоне бурлила жизнь, здесь было весело. Иногда я задумывался о серьезных вещах, но мне казалось, что впереди у меня бесконечная жизнь. Будущее скрывала золотистая дымка. Я думал, что вечно буду счастлив. По крайней мере, так я чувствовал себя в четырнадцатом году. Наверное, то время и не было безмятежным и счастливым, но мне приятно вспоминать о тех днях. Вы тогда бывали в Лондоне?

      – Да. Кстати, у меня о том времени примерно такие же воспоминания. Вы воевали?

      – О да, я спешил попасть на войну, прежде чем она закончится, готов был хвататься за все, боялся, что кайзер сдастся до того, как я научусь как следует драться с ним.

      Мои письма домой из тренировочного лагеря дышали патриотизмом. Мне не терпелось убить как можно больше немцев, хотя их я совсем не знал… Точнее, в Кембридже у меня было несколько знакомых немцев. Вполне славные парни, и я вовсе не представлял себе их, когда мечтал стрелять во фрицев. Мои однокурсники совсем не походили на тех чудовищ,