Девушка с букетом. Татьяна Краснова

Только осторожно, они там хрупкие.

      Но Павлику оказалось это не очень интересным, а вот Марина так и прилипла к Вариным листам.

      – Картины из цветов? А как их делают? А это что будет? А правда, что из этих трав варили приворотное зелье? Разве чистотел и одуванчик – колдовские? Вот не знала… И обыкновенная рябина? И обыкновенный лютик? Вот это да! А вы только картину хотели составить – а сам напиток не собирались варить?

      Ответы требовались подробные, и Варя отвечала, и про зелье, что его все равно нельзя было варить, потому что она упустила время и не смогла собрать молочай и чернобыльник. Редкостную аралию раздобыла, в чьем-то саду выпросила, а паршивый сорняк пропустила, думала, с ним всегда успеется – и вот осталась без молочая. И еще жемчужницу не нашла, уже без нее собиралась начать. Но все казалось, что еще чего-то недостает, какого-то важного, центрального элемента, на котором строилась бы композиция…

      – А у меня есть в саду! – обрадовалась Марина. – Есть жемчужница! Это многолетник такой, да? Мелкие белые корзиночки? Хотите посмотреть?

      И они переместились в сад. Павлик-старший обреченно вздохнул и пошел к себе, поняв, что витражи Арбузика до темноты показать не успеет.

* * *

      К жемчужницам они продвигались медленно, потому что Варя то и дело останавливалась – то у тонкоствольных акаций с резными перистыми листьями, которые – подумать только! – с наступлением темноты складывались и засыпали, то перед цветником, который представлял собой лабиринт, большой и затейливый. Павлик с Рольдом носились по нему, а когда оказывались в тупике, то просто перемахивали на соседнюю дорожку. Марина поглядывала на них, но без особой тревоги: должно быть, все в доме давно смирились с тем, что эти двое – стихийное бедствие.

      Примечания