Новогодняя сказка. Татьяна Полякова

ты для начала расскажешь, что случилось?

      С Юлькой всегда что-нибудь случается, тут уж ничего не поделаешь. Трижды в неделю она теряет ключи, ходит в разных перчатках, потому что они тоже теряются, причем не обе сразу, а по одной, покупать новые нет смысла, это Юлька поняла еще лет пять назад и теперь при очередной потере обзванивает знакомых растяп, и непарная перчатка у кого-нибудь непременно находится. В прошлом году я подарила ей варежки, долго размышляя: может, дело не в Юльке, а в перчатках? Но варежки она потеряла в тот же день, и с тех пор я больше не экспериментировала.

      Юлька обхватила голову руками и отчаянно взвыла, а я испугалась по-настоящему.

      – Ты мне скажешь наконец, в чем дело?

      – Деньги, – медведем проревела она.

      – О господи… Зарплату свистнули? – Юлька отчаянно замотала головой. – Сама потеряла? Много денег-то?

      – Шесть тысяч, – проблеяла она, шмыгнула носом, вздохнула жалобно и затихла.

      – Ни фига себе, – покачала я головой. – Шесть тысяч – это деньги…

      – Баксов, – тихохонько добавила Юлька и испуганно поежилась.

      – Шесть тысяч баксов? – нахмурилась я, а потом разозлилась: – Что ты плетешь, юродивая? Откуда у тебя такие деньги?

      – Шеф дал, – всхлипнула Юлька, глядя на меня с большой печалью, и добавила: – Может, мне вправду утопиться?

      – Дурак он, что ли, твой шеф? Чего ему в голову взбрело?

      – Чего, чего… он мне их не давал, то есть дал, конечно, но совсем не для того…

      – Чтоб ты их потеряла, – закончила я. – А потолковее нельзя?

      – Какая теперь разница, – прошептала Юлька. – Я уходить собиралась, а он меня вызвал, я уже в шубе, вхожу, а он: «Юля, отнеси в сейф», сейф у нас в бухгалтерии.

      – Он что, сам отнести не мог?

      – Значит, не мог. Я пошла. А тут Людка Фомина, высокая, с короткой стрижкой, помнишь ее? Она еще в Вовкин день рождения с нами на шашлыки ездила?

      – Наплевать на нее, давай про деньги.

      – Я про деньги и рассказываю. Выходит Людка, тоже домой собралась, мы стали поздравлять друг друга с наступающим, она мне кошелек подарила, красивый и с монограммой…

      – Ты мне про деньги расскажешь?

      – А я что делаю? Мы зашли в бухгалтерию, там девчонки отмечают, нас позвали, ну, я шампанского выпила, потом все вместе вышли… Я девок по домам развезла, домой приехала, стала перчатки искать, сунула руку в карман, а там баксы. Я их в Людкин кошелек положила, чтоб не потерять, и на работу быстрее, а офис закрыт, сигнализация. Куда мне? Я Игорю звоню, его дома нет… Я к Надежде Ивановне, главбуху, думаю, пусть лучше у нее деньги лежат, приехала, а кошелька-то и нет.

      – Как нет?

      – Так и нет.

      – Куда же он делся?

      – Откуда я знаю?

      – Стоп, – разозлилась я. – Когда ты деньги в кошелек положила, его куда дела?

      – На сиденье.

      – И что?

      – Ничего. Лежал на сиденье.

      – Но если бы он на сиденье лежал… А когда ты в офис пошла, брала его с собой?

      – Да… или… не помню. Я подъехала, света нет, но я выходила, это помню.

      – Дай ключи от машины! – рявкнула я.

      – Да она не заперта.

      Я открыла рот, чтобы высказать наболевшее, но Юлька выглядела такой несчастной, что я лишь чертыхнулась и, накинув куртку, бросилась к машине. После тщательного обыска я смогла убедиться: кошелька там не было. Юлька стояла за моей спиной, переминаясь с ноги на ногу.

      – Я уж искала… они резиночкой перетянуты, красненькой… ни кошелька, ни баксов.

      – Садись, – кивнула я и сама устроилась за рулем.

      Возле офиса мы были через пятнадцать минут, Юлька указала место, где оставила машину, раз двадцать мы прошли из конца в конец расстояние, разделяющее офис и машину, обследовали ближайшие сугробы, конечно, безо всякого толку, проехали к дому главбуха и вновь приступили к поискам, с тем же нулевым результатом.

      – Да я уж искала, – вздохнула Юлька, помолчала немного и задала вопрос: – Что теперь делать?

      – Не знаю, – разозлилась я.

      – У нас каникулы, – кашлянув, заметила подружка. – До третьего января. До третьего января денег не хватятся… Я бы мамину квартиру продала, но ведь до третьего ничего не сделаешь.

      – Конечно, не сделаешь.

      – А если меня с работы выкинут… где ж такую дуру еще возьмут?

      – Это точно. – Устроить Юльку на работу было нелегким делом, и я с тоской поняла: либо мы где-то найдем эти шесть тысяч, либо… Об этом даже думать не хотелось.

      – Может, ты у мужа займешь? Месяца на два? – робко заметила Юлька, косясь на меня.

      – Я с ним развожусь.

      – Ну и что? Одно другому не мешает…

      – Заткнулась бы ты лучше.

      Юлька притихла, нахохлившись, и уставилась в окно.

      – Поехали