Все лучшие повести о больших приключениях. Эдуард Успенский

видов транспорта.

      – Я вам очень благодарна, – отвечала Ирина Вениаминовна. – Если вы уж так любезны, позвоните мне, когда у вас будут новые ткани. А то у вас уже два года шаром покати. Вот вам мой телефон.

      Она дала Маше визитную карточку:

      Ирина Вениаминовна Архангельская

      Заведующая литературной частью

      Детского театра марионеток

      Адрес: Москва. Телефон: 217–740.

      У метро они расстались. Маша тоже захотела себе такую карточку. «Маша Филипенко. Сотрудница ателье «Силуэт» № 78». Но она поняла, что, наверное, она уже не сотрудница. И направилась не в ателье, а прямо в Институт Улучшения.

      Мимо вахтера она прошла по-деловому, как своя, и поднялась к научному руководителю.

      – Здравствуйте! – закричала она. – Здравствуйте… – Она забыла, как профессора зовут, высунулась из кабинета, посмотрела табличку на двери – «Профессор Баринов Д. Д.» – и снова засунулась: – Здравствуйте, Дмитрий Дмитриевич. Я все поняла про ателье номер семьдесят восемь.

      – Я вовсе не Дмитрий Дмитриевич, – сказал профессор, – а Дементий Дементьевич. И что же вы поняли?

      – Почему у них ничего не повышается. Я уже два дня там проработала.

      – Два дня – это мало. Но если вы поняли, напишите докладную записку и передайте мне. Вот вам стол, садитесь и пишите.

      Маша села и написала:

      Дакладная записка.

      Дакладываю: ателье № 78 плохо работает патаму, что кто-то наслал на него порчу. Наверное это Митрохина из главка. Не любит она ателье № 78 и второй год не дает хороших материалов. Вот клиенты уходют, и плана нет. Клиентам надо послать открытки.

      – Написали? – спросил Баринов.

      – Да.

      – Хорошо, оставьте, будем рассматривать. Если все окажется правильным, примем меры. А вам найдем новую работу. Ждите от нас открыток.

      Маша грустная пошла домой и стала ждать открытки, как люди зимой ждут лета, а летом отпуска.

      Глава 2

      Вторая профессия Маши Филипенко

      Один в поле не воин

      Маша ждала от них известий, а известий не было.

      «Какие противные! – думала Маша. – Хотят извещают, хотят – нет. Когда я буду взрослая, я буду не такая. Я всех буду извещать».

      В классе жизнь шла своим чередом. Екатерина Ричардовна даже не заметила, что Маша стала улучшательницей и по-прежнему ставила ей то двойку ближе к тройке, то тройку ближе к двойке.

      Сегодня на уроке она сказала:

      – Ребята, называйте мне домашних животных.

      Ребята стали кричать:

      – Собака! Лошадь!

      – Овца!

      – Бык!

      – Курица!

      – А еще? – сказала Екатерина Ричардовна.

      – Все, – ответили ребята. – Больше нет.

      – Кончились животные.

      – Эх вы! А самого домашнего зверя забыли. Давай, Маша, называй.

      А Маша и не слышала ничего. Она о мешковине думала и о вечерних валенках на высоком каблуке. Она молчит.

      Екатерина Ричардовна ей подсказывает:

      – Что