Молчание в тряпочку. Татьяна Луганцева

прокашлялся сыщик.

      – Для друзей просто Эля, – кокетливо засмеялась женщина, поправляя жидкие крашеные волосы рукой с ярким маникюром, сразу переводя Дмитрия Ивановича в разряд своих друзей.

      Дмитрий Иванович хорошо разбирался в людях, поэтому смело предположил, что Элеонора Михайловна из тех женщин, которые умеют правильно распоряжаться мужским вниманием. Войдя в ее такую же, как и у всех остальных жителей «Прогресса», стандартную комнатку, Дмитрий Иванович огляделся. Старая мебель была обтянута выцветшим розовым материалом, на окне висели тяжелые, какие-то театральные атласные портьеры, на столе стоял переносной телевизор. Элеонора Михайловна перехватила его взгляд и сказала, услужливо указывая на кресло:

      – Присаживайтесь, дорогой гость.

      – Дмитрий Иванович, – представился напарник Яны, ощущая легкую дрожь в коленках от такого женского внимания.

      – Ну да, Дима, правда, у меня уютно? И даже телевизор есть. Медицинский персонал рад, когда мы можем спокойно лежать в кроватях и смотреть телевизор.

      Дмитрий Иванович облизал пересохшие губы, разглядывая худую, аккуратную коленку Элеоноры, которая торчала из распахнувшихся пол халата. Поэтому он не сразу заметил, что его новая знакомая с удивлением смотрит на его ношу, которую он тщательно пытался укрыть в кармане, и смутился. Впервые он пришел к даме не с шампанским и цветами, а с бутылкой медицинского спирта и в казенных тапочках, которые ему выдали вместе с чистым бельем, халатом и полотенцами.

      – Я тут это… – начал оправдываться старый сыщик, покрываясь потом.

      – Вы – молодец! Наконец-то в наших рядах появился настоящий мужчина! Сейчас мы с вами и выпьем за знакомство! Погодите, я разбавлю немножко спирт кипяченой водой.

      Дмитрий Иванович возрадовался такой стремительности и понятливости Элеоноры Михайловны. Эля быстренько разлила спирт по кофейным чашкам и, разбавив водой, протянула одну новому знакомому, вторую чашку взяла сама.

      – За любовь! – выдохнула она, озорно подмигнув бывшему следователю.

      Дмитрий Иванович чуть не подавился, но смог сосредоточиться и выпить свою порцию. После двух-трех тостов глаза у обоих собеседников заискрились, а щеки зарумянились.

      – Какой здесь контингент жителей? – спросил Дмитрий Иванович, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло от спиртного.

      – А! – Элеонора пренебрежительно махнула рукой. – Одни старики да душевнобольные, не на кого глаз положить, пока не появился ты… конечно же… – И она засмеялась, обнажив два ряда крепких мелких зубов. – Из мужчин в нашем отделении живут только двое. В палате номер один находится один старикашка с прескверным характером хронического нытика, а второй дед живет рядом со мной, вообще человек-растение, он даже не выходит из комнаты второй месяц, видимо, его скоро переведут в блок номер два. Остальные жильцы – женщины в количестве пяти человек, но самая приятная из них – это я! – Элеонора Михайловна сильно накренилась влево и чуть не упала