Безмятежные годы (сборник). Вера Новицкая

рак сделался. Вдруг у него рак сделается? Нет – два рака, ведь его две головы ударили. Бедный милый толстяк! Он, говорят, такой славный, его все в старших классах любят.

      Кажется, он-то и показывает в физическом кабинете такие интересные опыты из истории… Впрочем, наверняка не знаю. А что, собственно, можно из истории на опытах показать? Ведь не войны же! Ведь не дерется же он с ученицами? Интересно. Надо будет старших спросить.

      А беда-то все-таки над моей бедной головушкой стряслась.

      Последний урок – русский, входит Барбос. А выучить задано было стихотворение «Ты знаешь край, где все обильем дышит». Стихотворение чудесное, если б я только вспомнила про него, непременно выучила бы, но это – если бы вспомнила, а я…

      Вызывают Зернову. Она, конечно, на совесть ответила, как и полагается первой ученице. Потом Бек. Та хоть не первая, а знала назубок. Потом вдруг – вот тебе и раз! – Старобельскую. У меня душа в пятки ушла, ведь я ни единого раза не читала, только вот сейчас Зернову да Бек прослушала. Нечего делать, подхожу к столу, начинаю:

      – «Малороссия», стихотворение Алексея Толстого.

      И пошла-пошла плести. Стихотворение-то я все до конца сказала, но слов в нем, кажется, больше моих собственных оказалось, чем толстовских. Барбоска меня несколько раз поправляла, а обыкновенно что-что, а уж стихи да басни я всегда с шиком рапортую.

      – Неважно, – говорит. – Что ж это вы так плохо знаете?

      Ишь ты! Не учивши, да хорошо знать? Слава Богу, что и так оттарахтела… то есть ответила…

      Я молчу, а Барбос опять:

      – Отчего же вы не знаете, а?

      Вот чудачка!

      – Да потому, – говорю, – что я не учила.

      – Как не учили? Совсем?

      – Совсем, даже не читала.

      Барбос глаза вытаращил.

      – Красиво, нечего сказать. Понадеялась, что помнит, и не дала себе даже труда повторить. Очень стыдно.

      Тут уж я глаза вытаращила:

      – Что повторить? Да я никогда в жизни этого не учила.

      – Так почему ж вы все-таки знаете?

      Как почему? Нет, положительно Барбосина ума решилась и самых простых вещей не понимает. Что ж она, проспала что ли, как Юля с Зерновой старались?

      – Да ведь Бек и Зернова сейчас отвечали, ну, я и слышала, оттого и знаю.

      – И это вы всегда таким способом уроки учите? – спрашивает учительница.

      – Нет, – говорю, – обыкновенно я дома учу, а вчера некогда было.

      – Как некогда? А что ж вы делали?

      – «Дети Солнцевых» читала.

      – Как? И ваша мама позволяет вам читать посторонние книжки прежде, чем вы окончите уроки?

      Нет, Барбосина-то того, совсем швах, все что-то неразумное сегодня плетет. Она, кажется, думает, что моя мамуся совсем глупая.

      – Конечно, нет, – говорю, – никогда не позволяет, а только вчера запрещать некому было. Мама уехала, а я на одну только минутку взяла книгу посмотреть, да так интересно…

      – Что и про уроки забыли? – подсказывает Барбос.

      – Да