К вящей славе человеческой. Вера Камша

облачении… Жаль, герцог де Мэр оказался не столь нагл и предпочел бегство, а де Кьюмон умудрился вырваться, прикончив семерых. Одержимый, прежде чем выпрыгнуть из окна, написал на стене: «Бутор, я вернусь!» Кровью старшего Шетэ.

      – Господин Лабри, – четко доложил Крапу, – офицеры здесь!

      – Спасибо.

      Пять человек, которым веришь как себе и больше, связанных с тобой в единое целое чужой и своей кровью, памятью, совестью, верой… С Мату и Шетэ ты отбивался и отбился от дюжины онсийцев, а вернувшись домой, вытащил из петли трясущуюся от ужаса девчонку, будущую мать Роже. Малыш сейчас здесь. Вместо отца! Гийом Пивоне, товарищ по полку, бывший папист… Брат воевал, а сестра попалась на глаза принцу Авайскому и исчезла. Осенью Анну выловили из реки. Кюре отказался отпевать самоубийцу, Гийом отправил святошу к дьяволу и ушел в Виорн к другу. На королевской свадьбе Пивоне отдал все долги.

      «Слабак» Люсьен, гнущий подковы и рвущий колодезные цепи… У Сан-Марио они со стариной Бустоном волокли «слабака» по кровавому песку, а он ругался и требовал, чтоб его бросили… Пятеро своих до мозга костей и Крапу, напросившийся с ними непонятно зачем, или все-таки понятно? Можно носить шелк и заглядываться на девок, но оставаться человеком и воином.

      – Господа офицеры, – голос Лабри был еще суше, чем всегда, – мы знаем, на что и зачем идем. К сожалению, возникли определенные трудности. Нас заметили охотники, остановить их не удалось. Это значит одно – мы должны очистить монастырь и укрыться за стенами до того, как подойдут паписты. В сравнении с Сан-Марио – игрушки!

      Глава 6

1

      Все подходящие камни громоздились на тропе, но бастиона не вышло, да и не могло выйти. Полсотни человек с наскоро вырубленными кольями за пару часов, может, и перегородили бы горную расселину, но не эту ложбину. Одна радость, что растаскивать вручную валуны трудней, чем спихивать их вниз… Быстрей чем за полчаса прохода не проделать, даже самого узкого, но полчаса – это мало. Мало, черт побери! Нужны еще полтора, а лучше – два…

      – Все-таки идут, одержимые. Не могут без крови!

      Это заговорил загонщик. Костлявый, хмурый, с разными глазами. Кажется, Иньиго.

      – Был сигнал? – Альфорка щурится, словно целясь. – Почему я не слышал?

      – Я тоже не слышал, – высунулся из тени Доблехо, – показалось кому-то!

      – Хозяева. – Загонщик поднял глаза к выгоревшему небу. – Много.

      – Хозяева? – не понял Карлос. Небеса были пустыми – только слепящее белое солнце и дальние птицы.

      – Коршуны, – пояснил дон Луис, – их так зовут в Альконье. Тех, у кого на крыльях багряные отметины.

      – Тут и коршунов-то не разглядишь, – удивился Себастьян, – а уж крылья…

      – Хозяева это, – отрезал загонщик, – провожают.

      – Это так, сеньор, – Мигелито выхватил и подбросил нож, поймал, сунул за голенище, – простые коршуны одиноки. Мы идем вниз.

      – Хорошо, – неважно, откуда у птиц кровавые пятна, лучше