Маугли. Редьярд Киплинг

черной шкуре, Багира сказала ему:

      – Маленький Брат, сколько раз я говорила тебе, что Шер Хан твой враг?

      – Столько, сколько орехов на этой пальме, – ответил Маугли, конечно не умевший считать. – Что же из этого? Мне хочется спать, Багира, а у Шер Хана такой же длинный хвост и такой же громкий голос, как у Мао, павлина.

      – Теперь не время спать. Это знает Балу, знаю я, знает стая, знают даже глупые-глупые олени. Табаки тоже говорил об этом тебе.

      – Хо, хо! – ответил Маугли. – Недавно ко мне пришел Табаки и стал грубо уверять меня, что я бесшерстный человеческий детеныш, неспособный даже вырывать из земли дикие трюфели, а я схватил шакала за хвост, два раза качнул и ударил о пальму, чтобы научить его вежливости.

      – И глупо сделал; правда, Табаки любит мутить, однако он мог сказать тебе многое, близко касающееся тебя. Открой глаза. Маленький Брат, Шер Хан не решается убить тебя в джунглях, но помни: Акела очень стар; вскоре наступит день, когда он окажется не в силах убить оленя, и тогда Одинокий Волк перестанет быть вожаком стаи. Многие из волков, которые осматривали тебя, когда ты впервые был приведен в Совет, тоже состарились, а молодежь верит Шер Хану и думает, что человеческому детенышу не место среди нас. Скоро ты сделаешься взрослым человеком.

      – А разве человек не имеет права охотиться со своими братьями? – спросил Маугли. – Я здесь родился. Я повинуюсь Закону Джунглей, и в нашей стае не найдется ни одного волка, из лап которого я не вынимал бы заноз. Они, конечно, мои братья.

      Багира вытянулась во всю длину и прищурила глаза.

      – Маленький Братец, – сказала она, – пощупай рукой мою шею под нижней челюстью.

      Маугли протянул свою сильную темную руку и там, где исполинские мышцы скрывались под блестящей шерстью, как раз под подбородком пантеры, нащупал маленькое бесшерстное пространство.

      – Никто в джунглях не знает, что я, Багира, ношу на себе этот след… след ошейника, а между тем, Маленький Брат, я родилась среди людей, среди людей умерла и моя мать, в клетках королевского дворца в Удейпуре. Вот почему я заплатила за тебя Совету, когда ты был маленьким голым детенышем. Да-да, я тоже родилась среди людей, а не в джунглях. Я сидела за железными брусьями и меня кормили, просовывая между ними железную чашку; наконец раз ночью я почувствовала, что я, Багира, пантера, а не людская игрушка, одним ударом лапы сломала глупый замок и ушла. Благодаря моему знанию людских обычаев я в джунглях стала ужаснее Шер Хана. Правда это?

      – Да, – ответил Маугли, – все в джунглях боятся Багиры, все, кроме Маугли.

      – О ты, детеныш человека! – очень нежно промурлыкала пантера. – И как я вернулась в мои джунгли, так и ты в конце концов должен вернуться к людям, к людям – твоим братьям… если тебя раньше не убьют в Совете.

      – Но за что же, за что могут меня убить? – спросил Маугли.

      – Посмотри на меня, – сказала Багира.

      И Маугли взглянул ей прямо в глаза; пантера выдержала только половину минуты, потом отвернулась.

      – Вот