Сокровище двух миров. Татьяна Устименко

а в голове сами собой складывались новые строки:

      Этот город растекся по венам

      Неизбывным каменным ядом,

      Я плачу дань гранитным стенам

      И старинным чугунным оградам.

      Как наркотик, пролившийся в кровь,

      Раз попробовал – не оторваться,

      Остаешься навеки со мной,

      Заставляя мой сон продолжаться.

      Город, город, меня не спасти —

      Я попалась в твою паутину,

      Я мечтатель и в грезах своих

      Оставляю тебе половину

      От себя… и частицу косого дождя…

      По счастью, ее сумка в отличие от улетевшего в неизвестность рюкзака Виктора осталась при ней. На ходу выудив блокнот, она принялась поспешно переносить мысли на бумагу. Диметрий, раскрыв рот, смотрел, как оборотничка строчит карандашом, при этом продолжая идти.

      – Ого… – вырвался у мальчишки восторженный возглас.

      Радислава лишь хитро подмигнула в ответ. Ей хотелось плюнуть на все, усесться прямо на мостовую и, схватившись за инструмент, выплеснуть переполнявшие ее впечатления в новой песне. Раньше она частенько так делала, повергая в недоумение случайных прохожих, вынужденных обходить и объезжать рассевшуюся посреди дороги менестрельку. Вдохновение вообще сродни некоторым естественным надобностям организма, его тоже не перетерпишь. Забывшись, девушка привычно потянулась к плечу, где обычно находилась лямка от чехла с гитарой. Тонкие пальцы рассеянно скребанули по эполету джинсовой куртки. От неожиданности оборотничка утратила концентрацию, споткнулась и шлепнулась на коленки.

      – Ыть… – только и выдохнула она, осоловело тряся головой.

      – Мышка, что с тобой? – обеспокоенно спросил Виктор, свободной рукой перехватывая ее поперек груди и ставя на ноги.

      – Муза… – многозначительно подняла палец кверху Радислава. – Она подкралась незаметно…

      – Дала по голове и убежала. Понятно, – закончил за нее Виктор. – Ты в следующий раз аккуратней, хорошо? Так и расшибиться недолго.

      – Ага… – отозвалась менестрель, вперившись глазами в крайний лоток небольшого стихийного рынка, начинавшегося в нескольких метрах от них. Продавец заливался соловьем, а пожилой покупатель вертел в руках какой-то похожий на лютню инструмент. Дотошно рассматривал его, постукивал по корпусу, прислушиваясь к тихому гулу. Подкручивал колки, пару раз перебрал по струнам. Отрицательно покачал головой и вернул инструмент на прилавок. Оборотничка резко рванулась вперед и вновь чуть не упала.

      – Она… Это она!.. – простонала Радислава, повисая у Виктора на руке.

      – Кто? – Байкер встревоженно косился на подругу, начиная всерьез опасаться за ее душевное здоровье.

      – Квиддера моего наставника! Ты слышал, сколько этот паршивец за нее просит? – Байкер недоуменно покосился на оборотничку. – Ах да… ты же человек… Впрочем, не важно, у меня все равно нет таких денег. – Плечи менестреля