Роксолана: Королева Востока. Осип Назарук

мгновение он добавил: – А ты, нежный цветок, не бойся страшного времени Капу-Кулей. Предсказывают, что тот, кому будет больше десяти, когда он услышит об этом предании про Сулеймана, не увидит его смерти. Ведь берега суши захлестнут многочисленные волны еще до того, как молодое лицо великого халифа сморщится и побелеет, как молоко, его каштановый волос.

      Учитель Абдулла говорил это спокойным голосом. И ни один нерв не задрожал на его лице.

      Затаив дыхание, Настя слушала старое поверье турок про величайшего мужа среди них. Она словно в экстазе спросила:

      – А что предсказано хотя бы про одну из жен десятого султана?

      – Все что предстоит, должно быть и предсказано. Любимой женой десятого султана будет Мисафир. В сердце падишаха она взойдет как ясная феджер, но в его царстве это будет кровавый восход. Она совершит много доброго, но и много горя принесет всей земле халифа от тихого Дуная до Басры и Багдада, и до каменных могил фараонов!

      Даже в царстве тишины, в ужасной пустыне, где веками чернеет Мекам-Ибрагим, среди зноя забьет чистый родник под ее стопой. Ведь Аллах с небес дарует ей великую милость и большой ум. Но и шайтан посеет в ее сердце великую гордыню…

      В школе невольниц стало тихо, будто перед грозой. Учитель Абдулла перевел дыхание и говорил дальше:

      – Долго и упорно, постом и молитвой будет бороться Великая султанша со своим грехом, пока не поддастся искушению шайтана в святую ночь Рамазана… И будет вихрь потрясать врата сарая и окна сераля, а в сердце султанши воцарится гордыня, и захохочет шайтан в садах султана и в его мраморных палатах. Но придет и Божья кара, как напоенный верблюд переходит пустыню. Ведь Аллаху человек обязан многим, Аллах терпелив, но ничего не дает даром…

      Настя задумалась, но вовсе не над женами падишаха. Ее ум, в котором Риччи пробудил интерес к государственным делам, обратил внимание на нечто совершенно иное, и она сказала:

      – Но не предсказано ли, что будет с государством великого султана?

      – Все что предстоит… будет и предсказано с замиранием сердца великими людьми, – ответил Абдулла. И прибавил, будто с грустью: – Когда замкнется круг времен на веках вечных очей Аллаха, тогда народ Османов уйдет туда, откуда пришел, исполнив по приказу господа свое назначение против безбожных нессараг. Но возвращаться на Восток он будет, терзаемый бандами разбойников без рода и племени, только лишь с огнем в зубах… Секунду он помолчал и завершил:

      – Как всякий человек, так и всякое племя имеет свой рок, неизбежный и неумолимый, которого не обойдешь ни на коне по суше, ни на корабле по морю…

      Говорил он так, словно читал священный Коран. Ни на секунду не проявилось беспокойство в его взгляде. Всей своей позой, всем выражением лица он говорил, что будет, то будет. И даже Сулейман Великий не прервет поступь судьбы. Свой рок…

* * *

      Движение, вызванное смертью старого султана