Последний бой КГБ. Леонид Шебаршин

мирке, где все обыденно и знакомо, где слова «вербовка», «перевербовка», «подстава», «контрразведка», «деза», «жесткая проверка» не несут зловещего смысла, это жаргон мастеровых. «Мы-де честно выполняли свой долг».

      Расстаемся с Дроздовым взбудораженными и неудовлетворенными. Неладно, смутно на душе. Ну хоть посветлело бы за окном, хоть перестала бы сыпать какая-то холодная гадость. Не с неба – сверху, в такую погоду кажется, что неба больше нет.

      Что дальше? Узкий длинный листок подсказывает: пора пригласить заместителя начальника ПГУ Калягина. Он просил принять его сегодня.

      (Ненавижу фразу: «Можно к вам записаться на прием?»

      Не могу понять, то ли мои подчиненные таким образом потихоньку надо мной измываются, то ли в разведке вошли в моду аппаратные манеры. Что я, зубной врач? Скажи, что есть дело, а я скажу, когда можно зайти!)

      Калягин идет со своего четвертого этажа ко мне на третий.

      Можно встать со стула, потянуться, размять ноги. От многочасового ежедневного сидения начинает побаливать спина. Рядом с моим письменным столом стоит высокая конторка – удобное приспособление для того, чтобы читать и писать стоя. Когда-то я увидел это сооружение в кабинете маршала Ахромеева и позаимствовал идею. Конторка напоминает трибуну, и мои злоязычные подчиненные, конечно, не удерживаются: «Шеф построил трибуну и сам себе говорит речи!» Да, такое время – все говорят речи и в потоках слов тонут немногие мысли…

      Что у Николая Егоровича? Начальник отдела собирается в плановую командировку. Дело полезное, начальники должны знать свои резидентуры не только по отчетам. Он собирается провести контрольную встречу с агентом в Джакарте? Прекрасно, давно пора это сделать – агент хороший, а отдача от него что-то маловата. Надо разобраться…

      Справка о работе по японским объектам в странах Юго-Восточной Азии. Не впечатляет – много суеты, есть оперативные заделы и желание показать положение лучше, чем оно есть на самом деле, то есть попытка втереть начальству очки, но делается это корректно.

      – Предупреди, Николай Егорыч, начальника отдела, что сразу после его возвращения из командировки поговорим у меня о работе с японцами. Говорить будем конкретно.

      – Хорошо, отдел надо встряхнуть…

      Встряхнем, конечно. Устроим, как говорится, накачку руководству отдела, оно разошлет грозно-деловые указания в резидентуры, встрепенутся резиденты, разберут состояние дел у каждого работника – машина прибавит обороты. Разведке нужна агентура. Приобретать ее становится все труднее, и причина отнюдь не в недостатке рвения или умения. Это отдельный разговор.

      Документы к беседе с резидентом в К. Он возвращается из отпуска к месту службы, и разговор с ним состоится завтра. Резидент надежд не оправдывает. Под его началом всего два работника да шифровальщик, но сам он, человек опытный и, казалось бы, хорошо подготовленный, активности не проявляет. Кто же должен работать, как не резиденты? Это не канцелярский