Огнетушитель дьявола. Василий Головачев

вы так с ним, Оскар злопамятен и обязательно отыщет вас, чтобы отомстить.

      – Он слишком много говорит. – Кузьма протянул ей «универсал». – Извините, не сдержался, но хамства не терплю ни в каком виде. Откуда у вас оружие?

      – Неважно. Я имела в виду другое. Оскар – сын Артура Мехти, знаете такого?

      – Нет.

      Девушка удивленно взглянула на Ромашина.

      – Артур Мехти – министр общественной безопасности Правительства Земли.

      – А-а… То-то этот красавчик показался мне знакомым, отца-то я лицезрел в новостях. Да вы не волнуйтесь за меня, я ведь тоже не беззащитен. У меня тоже есть друзья.

      – Как вас зовут, рыцарь?—Катя окинула исцарапанное лицо Ромашина оценивающим взглядом.

      – Кузьма.

      – И все?

      Кузьма засмеялся.

      – Кузьма Ромашин, физик-теоретик, ведущий спец института ТФ-проблем. Достаточно?

      – Вполне.

      – А вас, кажется, зовут Катей?

      – Екатериной. Катя я для знакомых, Катька – для друзей. – Она по-новому взглянула на лицо Кузьмы с упрямой складкой губ и прозрачно-карими глазами. – Комиссар погранслужбы Игнат Ромашин случайно не родственник вам?

      – Отец.

      Брови Екатерины прыгнули вверх. В ее взгляде сквозь любопытство и удивление протаяло уважение.

      – Надо же, какая встреча. А я Катя Лапарра, внучка Яна, советника СЭКОНа[4]. Не помните такую фамилию? Ваш отец и мой дед когда-то работали вместе в секторе безопасности УАСС.

      – Отец мне рассказывал. Действительно, мир тесен. А как вы оказались среди… этих… любителей острых ощущений?

      Свет в глазах Екатерины погас, она отвернулась.

      – Подруга уговорила.

      – Та самая, с которой мы вас встретили?

      – Да, это она, Майга.

      – Судя по поведению, Оскар – не муж вам?

      Катя искоса посмотрела на Кузьму.

      – Это имеет какое-то значение?

      – Никакого, – покачал он головой. – Просто меня поразили ваши отношения.

      Она покраснела, отошла к краю плота, повернулась спиной к Ромашину, глядя на заходящее солнце. Помолчав, проговорила с какой-то необычной тоской:

      – Оскар меня спас… рисковал жизнью… и я ему должна быть благодарна.

      Но не до такой же степени, хотел возразить Кузьма, однако вслух говорить это не стал. Подкорректировал курс плота, направляя его на северо-восток, к горам Эола, до которых оставалось не так уж и много – километров сорок пути, и занялся уборкой в палатке, мечтая о том, что Катя останется с ним на плоту до конца путешествия. Однако все вышло иначе.

      – Где же ваши друзья? – очнулась девушка от каких-то горестных воспоминаний.

      – Увы, они себе принадлежат реже, чем хотелось бы. – Кузьма вылез из палатки с надувным матрацем в руках. – Обоих вызвали по какой-то надобности, и я теперь кочую в одиночестве. Если хотите, располагайтесь в палатке, там вполне уютно и тепло, а я переночую на открытом воздухе.

      – Спасибо, я, пожалуй, воспользуюсь вашим тайфом,

4

СЭКОН – Комиссия социального и этического контроля за опасными исследованиями (отдел ВКС).