Разведотряд. Юрий Иваниченко

«Аэрокобры» в синем камуфляже морской авиации, Гельмут уже не видел.

      Но «папа Дёниц» по этому поводу высказался: «Командир лодки рисковал: конвой мог изменить курс, что лишило бы его шансов на успех. Но он правильно считал важнейшей задачей потопление авианосца, потому что германские и итальянские самолёты после выхода его из строя получили бы отличную возможность атаковать конвой, оставшийся без воздушного прикрытия. И этой цели командир подводной лодки добился. И это уже расчёт не рядового командира лодки, стремящегося выполнить атаку при первой возможности. Это адмиральский расчёт, хладнокровие и умение Мастера».

      Апрель 1942 г., Берлин

      – Поэтому именно вас, дорогой Гельмут, я и утверждаю командиром 30-й флотилии, – по обыкновению сцепив на груди пальцы и шевеля только большими, раздельно произнёс Карл Дёниц, словно диктуя приказ стенографистке. – Вас смущает, что после океанских «семёрок» вам придется командовать этими карликовыми старушками, II B?

      – Нисколько, герр адмирал! – повернулся вслед за ним капитан-лейтенант, невольно показав высшую награду рейха, «Рыцарский крест», на белой рубашке в отворотах парадного, с погонами, кителя, следя за адмиралом с подобострастием.

      Не более, чем предписанным субординацией. Хотя… Может, и было чему смутиться. Именно с них, малых, водоизмещением всего около 250 тонн, «U-Boot-Klasse II-B», и начиналась его служба на подводном флоте. В первой, во всех отношениях, подводной флотилии возрождаемых после Версальского позора кригсмарине, флотилии № 1, которой командовал сам стоящий теперь перед ним Карл Дёниц – тогда капитан 2-го ранга, а теперь адмирал, главный теоретик и практик подводной войны Германии. И не только Германии… Когда же это было? В феврале 36-го, кажется? Ему, оберлейтенанту флота Розенфельду, «папа Дёниц» доверил его первую лодку U-2, и уже весной в водах Испании он заработал свой первый «Испанский без мечей» крест. Потом был Ла-Манш…

      – Оперативной зоной новой флотилии… – отвлёк его от воспоминаний адмирал, – …станет Чёрное море, а противником, ни много ни мало – весь Черноморский флот русских.

      – Чёрное море? – машинально переспросил Гельмут, вскинув глаза на карту над лысеющей головой Деница, где предполагаемая оперативная зона была замкнута в рыжих очертаниях берегов с обречённостью болота, если бы не узкая прорезь Босфора да коридорчик в тупик, в Азовское…

      Практически внутреннее море СССР.

      «Шайсе, снова продираться ползком по дну, как в Гибралтарский пролив… – нахмурился Гельмут. – Хорошо, хоть турки вряд ли проявят рвение…»

      – Отстреливаться от турок вам не придётся, мой мальчик, – будто услышав его сомнения, усмехнулся адмирал, расхаживая по ту сторону обширного стола, заваленного картами, почти сплошь окрашенными синим разной интенсивности – так отмечались горизонты глубин.

      – Боюсь, что попасть на театр боевых действий по суше, герр адмирал, совсем… – Гельмут, будто боясь сказануть