Операция «Тень». Иван Цацулин

похож не на ученого, а скорее на торговца из отнюдь не первоклассного универсального магазина.

      Прайс молча рассматривал немца.

      – Как вы объясняете исчезновение инженера Можайцева? – спросил он наконец.

      Шольц заговорил. Никакого объяснения случившемуся он не находил и терялся в догадках. Слухи о его дружбе с русским преувеличены. Так, хотя он и являлся ближайшим помощником главного конструктора Можайцева, все же в деталях он с его изобретением незнаком: Можайцев не хотел посвящать в тайну своего изобретения кого бы то ни было и при этом ссылался на особую инструкцию по сохранению секретности, подписанную Прайсом и Харвудом. Отвечая на вопрос насчет самочувствия Можайцева на протяжении последних месяцев, Шольц сообщил, что пристрастие к алкоголю тот сумел в себе преодолеть, запоями уже не страдал, но внутренне был весьма угнетен, иногда жаловался на неудачно сложившуюся личную жизнь, говорил, что своим отношением к жене заставил ее уйти, порвать с ним.

      – Он знал что-нибудь о судьбе его бывшей жены? – быстро спросил Харвуд.

      – Нет, ничего не знал. – Генрих Шольц поднял на разведчика свои детски чистые, голубые глаза наивного человека.

      Из дальнейшего его сообщения стало известно, что особенно Можайцев переменился с прошлой осени, после того как из пансионата близ Вашингтона был похищен его ребенок, мальчик, которого он очень любил и когда-то не отдал жене.

      Прайс отрывисто спросил:

      – Он не имел денег, чтобы выкупить ребенка?

      Шольц деликатно заметил:

      – Ребенок Можайцева исчез бесследно… Выкупа никто не потребовал.

      Прайс удивленно поднял брови.

      – Я ничего об этом не знал, – пробормотал он и посмотрел на Годдарта. – Вы должны были сообщить мне.

      Годдарт промолчал. Харвуд сделал вид, что он не слышал того, о чем только что рассказал немец.

      Шольц выразил беспокойство по поводу того, что теперь, после непонятного исчезновения главного конструктора, Прайс может задержать его отъезд в отпуск, а он, Шольц, устал, хотел бы побывать у родных на Рейне, жениться на девушке, что снится ему по ночам, и затем, уже с молодой супругой, вернуться в Брайт-ривер. Харвуд прервал инженера.

      – Я уверен, что Можайцев заблудился в горах, скоро мы его найдем, – сказал он спокойным тоном. – И вам нет никакой необходимости терять время из-за нелепого происшествия с вашим начальником.

      Прайс проворчал:

      – Постарайтесь не задерживаться там… Я приготовлю свадебный подарок для вашей жены, герр Шольц.

      Поблагодарив, немец ушел. Как-то странно усмехнувшись, Харвуд сказал:

      – Герр Шольц завтра выедет в Западную Германию, чтобы узами брака соединиться с той, которую ему присмотрели родственники.

      Прайс сердито заметил:

      – Этот парень забыл наше условие – не переписываться с родственниками. Надеюсь, в его письмах ничего не было о работе? – И он вопросительно посмотрел на разведчика.

      Харвуд ответил:

      – Единственным человеком, которому Шольц как-то послал письмо, является