История Кубанского казачьего войска. Ф. А. Щербина

что родители Головатого принадлежали к среднему классу господствовавшей в Малороссии казачьей старшины.

      Неизвестно почему, но Головатый не окончил курса в академии и, по преданию, бежал из бурсы прямо в Запорожскую Сечь. Если побег мог быть вызван какими-либо случайными причинами, то место, куда бежал молодой бурсак, указывало на стремление в беглеце к господствующим идеалам того времени, воплощавшимся в казачестве и его боевой деятельности. В Сечь Головатый поступил в 1757 году и, видимо, не сидел здесь сложа руки. По словам историка Запорожской Сечи Скальковского, Головатый считался отличным казаком Кущовского куреня, «грамотным и письменным», и служил первоначально в команде молодиков при боку кошевого находящейся. Но уже в 1762 году, пять лет спустя, он был избран куренным атаманом, т.е. занял самое почетное и самое ответственное место в Сечи. Куренной атаман был «батьком» в курене, пользовался широкой патриархальной властью, «журил» и наказывал собственноручно провинившихся, давал порядок товариству и действовал вообще независимо от высших сичевых властей – кошевого, судьи, писаря и есаула. Понятно, что такую роль могли нести только люди почетные и преклонного возраста, и куренными атаманами были преимущественно «сидоусые диды». Если же Антон Головатый был сделан куренным батьком в 30‑летнем возрасте, то это указывало на его незаурядные способности и выдающуюся в войске деятельность. Еще через два года, в 1764 году, 32 лет, он в качестве полкового старшины был поставлен во главе тысячного отряда и громил с запорожцами взбунтовавшихся против хана татар на р. Берде.

      Антон Андреевич Головатый принадлежал к числу столь крупных деятелей в рядах казаков, что его личностью интересовались не одни казаки. В 1792 году генерал В.С. Попов, игравший очень важную роль у временщика графа Платона Зубова, писал Головатому: «Платов Александрович посылает вам портрет, с присутствия вашего и описание, которое при сем препровождаю». У потомков Головатого не оказалось, однако, ни портрета их знаменитого предка, ни описания к портрету. Отзывы современников о наружности Головатого дают тоже очень мало. Сын приятеля Головатого, известный малорусский писатель Квитка говорит, что Антон Андреевич был небольшого роста и смугл лицом, а другой приятель Головатого, некто Годлевский, в письме к нему рисует себя плешивым и «худо телесным» «против здорового великожирного тела и против красного рябоватого лица» батька судьи. Письмо Годлевского, в шутку желающего затеять драку с Головатым, и, быть может, под влиянием этого тона несколько утрировавшего наружные признаки приятеля, в сущности, представляет собой единственный документ, изображающий физические особенности Головатого. Судя по нему, Антон Андреевич был дюжий, пышущий здоровьем мужчина, тучный, с красным рябоватым лицом и с бритой огромной головой. Воображение невольно к этому прибавляет большую чуприну или оселедец и роскошные казачьи усы. Поставьте такого батька-судью во главе казачьего отряда,