Еду в сад. Людмила Петрушевская

я и говорю, что тебе твоя жизнь досталась просто так, как животному. Как кошке или там…

      О. Собаке.

      М. Или там белке. Ты за эту жизнь не сражалась, не боролась. Ты ее просто так проводила, как… ну как кошка или это… там, я не знаю, ну… опять-таки белка.

      О. Да? Да? Как собака? Так вы хотите сказать? Что я жила как собака? Собачьей жизнью?

      М. Как ни странно, позволишь мне сказать правду, да.

      О. Ну спасибо.

      М. Звание человека еще заслужить надо. Человек! Понимаешь? Человек – это звучит гордо!

      О. Ха-ха.

      М. Погоди. Ведь ты же мне писала, что хочешь жить как человек, писала? Как человек, а не как животное, которое, что хочет, то и делает.

      О. Я сидела! На зоне сидела. И там я и была животное, которое идет куда ведут, и ест что дают, и спит где разрешили. И делает что надо другим! Да! Всё делает, а то убьют. Это и была собачья жизнь. Но даже там мы имели право на беломор.

      М. Беломор – это не бело-мор, а человеко-мор. Он убивает.

      О. Ну пусть он меня убьет, на тра-та-та мне такая жизнь. Я хочу курить, курить, курить я хочу! Можно, я пойду к соседям постучусь?

      М. Пока нельзя. Ты знаешь, я долго добивалась этого дня. Мы все добивались, и в первую голову Владимир Георгиевич. Дня твоего освобождения. Это первая наша победа, нашего благотворительного фонда! Мы гордились тобой!

      О. Ни тра-та-та это не освобождение, а новое заключение! Дайте посмолить, ну дайте! Верните меня на зону! Я пойду на улицу, стрельну у мужчины.

      М. Пока что тебе нельзя выходить одной, потому что у тебя нет документов. Регистрации нет. Заберут.

      О. На улице я познакомлюсь, заработаю. Тра-та-та по-быстрому у какого-нибудь водилы. Будет мне и на пиво, и на папиросы. Выйду на улицу! Дайте я выйду! Сколько я этого ждала, думала, выйду на улицу! На улицу! Покурю! Выпью!

      М. Если ты так настаиваешь, я специально купила для тебя беломор. Кури.

      О. (закуривает). Спасибо, мама. Ну зачем тра-та-та ты меня воспитываешь? Ну все уже, я конченая тра-та-та. Другая подумала бы работать, а я работать не буду, когда я могу на бутылку быстро себе собрать у мужчин. Я их терпеть не люблю!

      М. Владимир Георгиевич все это учитывает и со мной беседовал об этом.

      О. Кто?

      М. Владимир Георгиевич, руководитель нашего центра. Он, кстати, хотел с тобой познакомиться.