Сон над бездной. Татьяна Степанова

но он мертв.

      Она подошла к каталке. Рыжие волосы ее растрепались. Траурная пашмина волочилась по бетонному полу.

      – Мы должны вызвать спецмашину, созвониться с похоронным агентством, заказать гроб. Я сейчас позвоню на аэродром, пусть вылет отложат на три часа, – голос Кравченко звучал твердо и настойчиво.

      Мещерский видел – приятель его решил взять ситуацию под свой контроль. И начал бороться с бредовыми идеями Елены Андреевны.

      – А вас ничего не удивляет, Вадим? – спросила она.

      – Нет. Ваш муж скончался семь дней назад. Его необходимо похоронить.

      Она молчала.

      – Я звоню на аэродром. Анджей, позвоните в похоронное агентство. Нужен будет гроб для транспортировки, катафалк… ну и все необходимое для самолета. Закажите также побольше сухого льда.

      Анджей вопросительно глянул на Елену Андреевну. Исполнять приказ?

      Она подошла к каталке вплотную. Она смотрела на своего мертвого мужа. Губы ее беззвучно шевелились. Мещерскому показалось, что она читает молитву или заклинание.

      – Елена Андреевна, надо взять себя в руки. Так не может больше продолжаться, – громко сказал Кравченко. – Здесь, в Праге, вам никто не позволит держать мертвое тело в подвале жилого дома. Все кончится тем, что приедет полиция, санитарные врачи. И никакие ваши деньги не помогут. Обо всем знает пресса, будет грандиозный скандал. Хуже только будет!

      Ее губы беззвучно двигались.

      – Да о сыне-то своем подумайте. Мальчик напуган до смерти, – резко бросил Кравченко. – О живых заботиться надо!

      Мещерскому показалось, что он может прочесть по ее губам – когда-то давно в школе еще он славился тем, что мастерски отгадывал по губам подсказки.

      …ну что же ты… помоги мне… сделай усилие… одно усилие… подай знак…

      Елена Андреевна действительно заклинала своего мертвого мужа. Или гипнотизировала – себя, их с Кравченко?

      – Анджей, звоните в похоронное бюро! – Кравченко набросил простыню на покойника. Он все для себя решил – Мещерский это видел – и начал действовать вопреки «этой полоумной бабе».

      Анджей выскользнул за дверь. Они остались втроем. Елена Андреевна не двигалась.

      – Пойдемте отсюда, вам и сыну нужно собираться, – сказал Кравченко.

      Она оперлась на никелированный столик. Прядь рыжих волос закрыла ее лицо. Нет, в этой давящей на уши тишине она не молчала. Она говорила – Мещерский это чувствовал, – только не с Кравченко, а с ним .

      Внезапно она резко повернулась, закрыла лицо руками. Всхлипнула.

      – Ну-ну, Елена Андреевна, успокойтесь, – Кравченко бережно поддержал ее, настойчиво направляя к выходу. – Скоро все будет позади. Мы поможем вам. Я позвоню боссу, возможно, он тоже приедет на похороны.

      – Да не будет никаких похорон! – хрипло выкрикнула Елена Андреевна. – Я не позволю! Петя, слышишь, ты слышишь, я этого не позволю, пока жива!

      Она оттолкнула