Сон над бездной. Татьяна Степанова

что ты там в Праге будешь делать? – рассеянно спросил Мещерский.

      – Ничего. Просто заберу гроб с телом Петра Шагарина и сопровожу его через границу на Украину.

      Мещерский воззрился на друга:

      – Гроб с телом Петра Шагарина?!

      – Ну да.

      – Какого Шагарина? Того самого? А разве он умер? Когда?

      – Слушай, Серега, я вижу, про Шагарина ты не в курсе, – Кравченко хмыкнул.

      Мещерский пожал плечами. Про Петра Шагарина он знал лишь то, что и все – что это богатый бизнесмен, считай что заматерелый олигарх, что в прошлом он был весьма близок к Кремлю и Белому дому и входил в какую-то там «семибанкирщину», то и дело мелькал в телевизоре, владел акциями, банками, телеканалами, замками в Англии, островами в океане, самолетами, яхтами, раздавал интервью направо и налево, устраивал телемосты и дебаты, участвовал в выборах, имел даже собственную партию или блок, а потом неожиданно в одночасье зачах, скукожился и скоропостижно уехал за границу. И вот теперь по телевизору время от времени суровые дяди из генпрокуратуры сообщали о возбужденных в отношении него уголовных делах по фактам каких-то там финансовых махинаций и то требовали его выдачи от забугорного правосудия, то объявляли его в розыск через Интерпол. Но о том, что он, этот самый Петр Шагарин, умер, не было сообщений – вроде бы… Или были?

      – Его что – убили? – выпалил Мещерский.

      – Понятия не имею. Меня это не касается. Меня мой босс Чугунов попросил слетать в Прагу и сопроводить гроб с телом через границу на Украину. И семью его тоже сопроводить – жену и сына-малолетку. Быть там с ними во время похорон, исполняя роль телохранителя.

      – Во время похорон? А почему хоронить его хотят на Украине? Он же здесь у нас был… жил…

      – Был здесь. А хоронить будут на Украине. Там сложности какие-то возникли с пересечением российской границы.

      – Сложности? Для кого? Для покойника?

      – Серега, умолкни. Тебе-то что? Ну скажи, что тебе? Я ведь еду, не ты.

      Вот так и получилось, так и вышло, что в Прагу они полетели вместе. Благо у Мещерского виза была еще не просрочена. А что было делать – оставить друга детства после ссоры с женой в одиночестве исполнять обязанности какой-то там добровольной похоронной команды? В Праге? Да еще при таких странных, если не сказать темных обстоятельствах?

      – Он, этот Шагарин покойный, политикой активно за границей занимался? – любопытствовал Мещерский в самолете. – Газеты про него писали, что…

      – Дозанимался он своей политикой, – буркнул Кравченко. – Достукался.

      – Ты думаешь, это политическое убийство?

      – Да какая нам с тобой разница-то?

      – А вообще при каких обстоятельствах он умер?

      – А я откуда знаю?

      – А разве твой босс тебе не сказал?

      – Нет. По-моему, Серега, он и сам ни хрена толком не знает.

      – А его-то вообще какое дело, он разве дружил с этим Шагариным?

      – Особо-то