Детектив для уютной осени. Татьяна Полякова

башмаки – он будет завтра.

      Отпуск только начинается, сегодня даже не первый день. Отсчет начнется с завтрашнего!..

      Кажется, те двое тоже говорили что-то про отсчет.

      Василий Васильевич с трудом выпростал из тугого брюха сумки чистую рубаху и безразмерные полотняные штаны с карманами на всевозможных местах – очень удобная штука! – босиком прошлепал в ванную и долго стоял под душем, отогреваясь. Он и не подозревал, что сильно замерз, пока не влез под горячую воду!..

      Потом, пытаясь разглядеть себя в запотевшем зеркале, прикинул, бриться или не бриться. По-хорошему, стоило бы, тем более… девушка Кристина, будущий историк из Калининграда, присутствует!.. Но лень страшно!..

      С одной стороны – будущий историк, с другой – лень. И что делать?

      Меркурьев решил ничего не делать.

      Не буду бриться. Отсчет начинается с завтрашнего дня.

      Он сунул босые ноги в кроссовки – холодные и слегка влажные внутри, – и это доставило ему удовольствие.

      В пустыне никто не ходит на босу ногу. В пустыне надевают длинные носки и еще заправляют штаны в высокие ботинки, завязывают их и зашнуровывают!.. В пустыне в самую жару сидят в брезентовых куртках и панамах с жесткими полями, непременно прикрывающими шею. Местные умеют наматывать платки и тряпки и так защищаются от зноя, а приезжие европейцы изнемогают, истекают потом, безостановочно пьют воду, и все равно ничего не помогает. Сохнет во рту, сохнут глаза, в уши и в нос набивается мелкий песок и потом долго, месяцами, не вымывается. Меркурьев пробовал принимать какие-то американские таблетки, которые продавали контрабандисты. Таблетки эти вроде бы выдавали морским пехотинцам, воюющим на Ближнем Востоке, для «восстановления водно-солевого баланса», но «баланс» и от таблеток не восстанавливался.

      Э-эх, я же в отпуске!.. И мои окна выходят на море, в комнате темно и влажно, блестит под балконом в свете фонарей мокрая брусчатка, что может быть лучше!..

      Василий Васильевич пригладил волосы, торчавшие в разные стороны, и, прихорошившись таким образом, вышел в коридор.

      Снизу слышалось звяканье посуды и тянуло запахом вкусной еды.

      Оказывается, есть хочется!.. И уже давно хочется!.. Что там Виктор Захарович говорил про кофе? Может, выпить до ужина, чтобы с голоду не перекинуться?..

      – Вы кто? – спросили из угла.

      Меркурьев вздрогнул от неожиданности.

      Темнота в углу коридора, куда не доставал свет торшеров, зашевелилась, и из нее выступила темная фигура.

      – Вы не из наших, – продолжала фигура, не приближаясь. – Зачем вы приехали?

      Василий Васильевич слегка откашлялся.

      – Добрый вечер, – сказал он громко.

      – Здесь скоро начнутся серьезные события, – продолжала фигура. – Вы хотите был свидетелем?..

      – Я поужинать хочу, – признался Василий Васильевич. – Разрешите представиться, Меркурьев. Инженер.

      Фигура колыхнулась, темное пятно поплыло ему навстречу.

      – Антипия, – произнесла фигура.

      – Где? – не понял инженер Меркурьев.

      – Перед