После дождичка в четверг (сборник). Светлана Алешина

могилка моя».

      А мне еще замуж выходить.

      Хотелось бы.

      Наверное.

      Неожиданно из нависшей вокруг нас гари вынырнула чья-то тень и прорявкала то ли совсем рядом, то ли чуть в стороне – попробуй-ка разберись в этой ситуации:

      – Бойкова! Широкова! Живы? Вы живы?

      Это был майор Здоренко.

      – Д-ха! – прокашляла в ответ Маринка.

      – Обе живы? – Майор, кажется, отдалился, а может быть, просто у него подсел голос, во всяком случае, второй вопрос прозвучал немного тише: – Точно обе живы?

      – Да точно! Точно! – крикнула в ответ я и закашлялась.

      Майор вынырнул теперь уже совсем рядом, кашлянул мне в ухо, сплюнул куда-то вниз и заорал, как истерик в весеннем припадке:

      – Марш отсюда к едрене-фене, и как можно быстрее! Одна нога здесь, а другая у меня! Короче, обе вон, к черту, к дьяволу!..

      Он подтолкнул нас обеих как раз в том направлении, куда мы и шли, и, затопав, исчез позади.

      Ну и зачем было орать? Мы так и так старались побыстрее уйти от этого вонючего места.

      Я упорно шла вперед, но недолго. Уже через четыре или пять шагов вонючий темный туман начал рассеиваться и появились первые звуки уже не только от моих шагов и Маринкиного кашля, но и немного впереди.

      Глаза жутко щипало, они слезились, и я ничего не видела. Как не упала носом на какую-нибудь ржавую железку – понятия не имею. Просто повезло. Такое бывает в жизни, но со мною нечасто. Обычно мне не везет.

      Кто-то подошел ко мне и, взяв за руку, проговорил:

      – Осторожно, пожалуйста, здесь кирпич.

      Судя по голосу, это был, безусловно, мужчина и уж точно не майор Здоренко. Он бы предупредил по-другому, даже не хочу уточнять как.

      От неожиданности я едва снова не упала, но на этот раз меня поддержали и мужчина, и Маринка, которая оказалась вдруг необычайно устойчивой. Она вообще бывает способна на неординарные поступки при мужчинах. Есть такая способность у этой швабры, а все равно толком ничего не кончается.

      – Я держу вас, Ольга Юрьевна, – снова услышала я мужской голос и тут увидела и унюхала, что мы выбрались из дымовой завесы. И сразу все стало легче: и идти, и дышать, и смотреть.

      Первым делом я оглянулась на Маринку, потому что она вдруг стала вырываться.

      – Пусти, я и сама могу ходить, – с претензией на независимость произнесла она.

      И я ее отпустила, конечно. Тем более что срочно нужно было привести себя в порядок. Хоть и ночь уже была на свете, но потекшая тушь даже в темноте никого не может украсить. Я так считаю.

      Незнакомый мне парень, одетый в приличный свитер, не отпуская моей руки, протащил меня еще немного дальше от того места, где так некстати взорвался и развонялся колодец, и отпустил.

      – С вами все нормально? – спросил он.

      – Пока не знаю. – Я расстегнула сумку и вынула платочек. Наизусть подправить недостатки внешности, разумеется, можно, но результаты годятся только для темноты.

      Маринка, пофыркав сзади, решила запустить пробный шар.

      – Фу,