Тайна Нереиды. Роман Буревой

молодой человек. Горбоносое, с дерзким разлетом бровей лицо, в меру упрямый подбородок. Высок ростом, могучее телосложение.

      – Ищу работу, – сказал незнакомец. – Могу быть охранником или соглядатаем. Работа не хуже и не лучше прочих…

      – Прежде чем занимался?

      – Тоже вроде охраны. Только в более крупном масштабе.

      – В службе «неспящих»?

      – Повыше будет.

      Квинт внимательно оглядел гостя. Если повыше, то Квинт должен был бы знать его, а Квинт не знал. Молод, нестерпимо молод этот парень для высокой должности. Или, напротив, стар. Мысль, что незнакомец стар, пришла внезапно.

      – Ты – гений Империи, – сказал Квинт, уже не спрашивая, а утверждая. – А где же твое платиновое сияние? – Тут Квинт заметил, что слабое свечение от гения все же исходит.

      – Сияние скоро исчезнет, – признался бывший покровитель Империи. – Гении стали как люди, когда боги изгнали их на землю. Отныне мы не бессмертны. Наша жизнь уже не бесконечна, мы не будем стареть, но будем болеть и умирать от ран. Нас можно убить. И в конце концов последние вымрут от рака. Какое чудовищное наказание! Знать, что у тебя миллионы лет впереди, а сдохнуть через год в мучениях в какой-нибудь захудалой больнице.

      Он был красив. Судя по тонкости и правильности черт, высокому росту и атлетическому сложению – Империя прекрасна. Гений Империи. Воплощение власти. Когда-то, обладая безмерной силой, гений мчался по небу, оставляя за собой платиновый след. Мог наставлять, остерегать, помогать или противиться. Сейчас он человек. Почти. Квинт может пронзить его мечом, и гений умрет. Империя от этого не пострадает. Империи нет до него больше дела. Ни Империи, ни богам. И что же теперь? Неужели Квинту будет служить сам гений Империи? Это было так же дико, как сказать ветру: замри, или приказать морю не волноваться.

      – Почему ты хочешь служить мне? – поинтересовался Квинт.

      Гений колебался – говорить или не стоит? Можно ли доверять фрументарию?

      – Хочу служить Цезарю.

      – А он скоро не будет Цезарем. Что тогда? – Квинт насмешливо прищурил один глаз. – Уйдешь?

      Гений закусил губу. Неужели хитрец хочет поймать его на такую простую удочку?

      – Хочу служить Элию.

      – А, вот это уже лучше. Можно сказать – очень хорошо. Я, думаю, мы с тобой сработаемся. – Квинт похлопал гения по плечу. – Как же мне тебя именовать? Гений Империи? Ну, это слишком длинно, вычурно, и к тому же сообщает о твоем унизительном понижении в должности. Однако и менять полностью имя нельзя. Поищем что-то среднее. Назову я тебя Гимпом. Ты не против? Кстати, хорошо среди людей, Гимп?

      – Привыкаю потихоньку.

      – Врешь ты все. К этому нельзя привыкнуть. А теперь скажи: будешь предавать своих собратьев-гениев, служа мне?

      – Я буду служить Риму. Этим все сказано.

      – Неплохо для начала. Только правду ли ты говоришь? Гений Империи – и такой милашка. В тебе должно быть больше грубого, почти звериного. Ведь ты – сама власть.

      – Это вы, люди, так меня представляете. Но я – гений. Я – не ваша мысль, а