Чертовская правда. Валерий Хаагенти

рный Михайловский лес, словно сошедший с холста Макса Эрнста, посмотрел на Александра Сергеевича зловеще, угрюмо и еще раз зловеще. За окном старик Захарыч, ухарски крякая, колол ледяные поленья.

      Не писалось. Александр Сергеевич откинул перо.

      – Да йепсь вашу Нотр-Дам, – выругался он вслух по-французски.

      Открыл окно и прокричал вниз истопнику: "Захарыч, мон шер, заканчивай, завтра докуёшь". Захарыч от неожиданности запустил топор в шаттл Илона Маска и прохрипел: "Как скажете, барин." И тоже, ругнувшись по-французски, стал собирать дрова.

      Александр Сергеевич вновь взял в руки перо, погладил музу, и воткнул перо в лист бумаги. И даже на всякий случай посмотрел на остатки ящика Шато Лафита, любезно присланного из Питербурга самим Христофором Зилибобычем Бенкендорфом.

      Но не писалось. Александр Сергеевич несколько раз для верности потыкал пером в бумагу. Ни фига.

      От страшного грохота за спиной он вздрогнул и лягнул ногой. У камина виновато стоял Захарыч, и тоже делал изящные па ножкой, типа собирая рассыпанные дрова.

      – Простите, барин, не удержался. Про Малороссию вспомнил.

      – Да, ладно, всё образуется, – сказал Александр Сергеевич, и подошёл, чтобы обнять старика.

      Захарыч по-привычке дыхнул на него своим сливово-ягодным перегаром.

      И тут, то ли от буйного перегара Захарыча, то ли от вчерашнего позорного проигрыша в польский преферанс Екатерине Родионовне, отодвинув музу, Александра Сергеевича стукнул инсайт.

      А на бумагу легли строки:

      "Я вас любил: любовь еще, быть может,

      В душе моей угасла не совсем…"

      Часть 1.

      Черти в поисках правды

      "Чертей и чертовок почти не осталось.

      И живут все они – теперь врозь."

      2020-й, наши дни.

      Морской воздух, словно овчарка Зикама после купания, мокрым хвостом водил по ногам. Захарыч и Катя после долгожданной ничьей в польском преферансе, сняв роскошный номер отеля "Mandarin Oriental" в Майами, наслаждались зарей просыпавшегося дня. Мандариновый пентхаус своим громадным панорамным окном пялился на айсберги Ледовитого океана.

      Было раннее утро, короновирусный зной ещё не успел растопить голубое, чистое и беззаботное небо. Катя потягивала через соломинку Фиеро, и хитрым кошачьим взглядом искоса, низко голову наклоня, посматривала за Захарычем. Тот сидел в библиотеке.

      Катя вытащила соломинку из мартини и мастерски изваяла из неё грустного чертика. Запустив его Захарычу в то самое место, сказала: "Сначала выходим на главных, потом уже решаем с Зилибобой. Коварен он слишком, оборотень питерский.

      Второе, едем в Магадан пополнять свой гардероб." Она сфоткала как ест свой смартфон и сказала: "Не в этом же уборку продолжать".

      – И третье, – сказал Захарыч, чухая своё то самое место, то бишь животик, – заедем к Денсему, пополним запасы оружия. Кроме того надо приобрести миноискатель у Гарика – пригодится.

      Тем временем один из айсбергов резко изменил курс и, смело маневрируя, смял в цыпленка табака имени Леонида Ярмольника круизный лайнер "Ocean Dream".

      С ледяной глыбы в воду дружной толпой сиганули пингвины. Ловко шлепая по волнам ластами и радостно по-щенячьи визжа, они устремились к берегу.

      С вершины айсберга, стремглав и вальяжно, к "Mandarin Oriental" спускался Бардо.

      – Привет, серчане, – проорал он, – пожрать не найдется?

      – По средам не подаём, – сухо отрезала Катя, обжаривая во фритюре мозги Гирса.

      – Да серьезно, два месяца только рыбу жрал, благо пингвины сжалились. Правда, суки, весь айсберг рыбой провоняли.

      – А пингвинов не жрал?, – спросил Захарыч, отечески обнимая бродягу бутылкой бурбона.

      – Ну их нах, да и мясо их тоже всё рыбой воняет.

      – Значит, всё-таки жрал пингвинов, Греты Тунберг на тебя нету, Крузо ты недоделанный, – отозвалась Катя.

      Бардо, опустошив бурбон, спросил – А вы зачем здесь, никак затеваете чего?

      – В Питер собираемся, друга навестить надо, – сказала Катя.

      – Значит не дадите отведать? – Бардо облизнулся на мозги Гирса, которые Катя стала нежно заправлять имбирным соусом.

      – Самим не хватит, – недовольно сказала Катя, – да ты посмотри, что тут жрать-то?

      – Ладно, пойду в казино, сорву куш в 36, – Бардо, опустив забрало, двинулся в сторону "Плазы".

      – Злые вы, ухожу я от вас – обернувшись, томным меццо-сопрано добавил Бардо.

      – Ты, это, того, – вдруг встрепенулся Захарыч.

      – Чего того? – ухмыльнулся Бардо, скрываясь за горизонтом.

      – Ты, это, не плагиать. Это моя фишка – проворчал Захарыч, посылая Бардо воздушный пендаль.

      Ровно в 7.30 утра с юго-востока со стороны деревни Королёво-Агутино и хутора Пугаческий Филиппок