Шторм света. Стэн Ли

вздыхает:

      – Знаешь, я надеялась, что ты проведешь с ним какое-то время этим летом. Знаю, ты занимаешься своими проектами и работой, но… Слушай, а что, если тебе взять его сегодня с собой на озеро? Раньше вы любили вместе плавать на той маленькой лодке.

      Кэмерон сглатывает:

      – «Маленькая» – это ключевое слово, мама. Жако здоровый, как игрок Национальной футбольной лиги, да и я не маленький. Я и один-то едва умещаюсь в лодке вместе со всем оборудованием.

      Мать смотрит, потом улыбается:

      – Это правда. Наверное, вы, мальчики, всегда будете для меня детьми. И все-таки мне хочется, чтобы кто-то отправился вместе с тобой…

      – А мне не хочется, – нетерпеливо говорит Кэмерон. – Кроме того, я люблю одиночество.

      – Твой отец тоже так говорил, – отвечает мама.

      Она больше не улыбается.

* * *

      Всякий раз, отправляясь на озеро, Кэмерон помнит, что идет по стопам отца. По улице вдоль рядов одинаковых приземистых кирпичных домов с двориками, отделенными друг от друга заборами из рабицы, возле которых тут и там торчат чахлые розовые кусты, упорно цепляющиеся за жизнь. Мимо полуразрушенной церкви на углу: в крыше зияет дыра, сквозь нее внутрь залетают голуби, устроившие внутри собственную вторую конгрегацию. В зеркале заднего вида лениво поблескивает линия горизонта, сложенная из городских крыш. На границе города вспыхивает и гаснет электронный рекламный щит, анонсирующий осеннюю программу Международного выставочного центра, а затем услуги адвоката, специализирующегося на возмещении ущерба, причиненного в результате несчастных случаев.

      Чем ближе Кэмерон подъезжает к воде, тем бледнее становится ландшафт: на берегу озера стоят увитые плющом высокие каменные дома, отделенные один от другого волнующимся морем желтеющей травы, – некогда в них жили семьи городских финансовых магнатов и промышленников, а теперь здания заброшены и уже начали разрушаться. Кэмерон сворачивает за угол, проезжает мимо обветшалого особняка, опоясанного верандой, и сидящий на ней старик со всклокоченными волосами поворачивает голову вслед машине. Даже оставаясь в салоне автомобиля, в безопасности, Кэмерон старательно смотрит прямо перед собой, чтобы не встретиться со стариком взглядом. Вообще-то он никогда не общался с этим человеком, которого все зовут Барри Мышиный Помет. Кэмерон слышал миллион всевозможных баек про этого старикана, но от каждой из них несло враньем. Одни считали Барри эксцентричным миллиардером, другие – бессмертным вампиром, третьи – серийным убийцей Зодиаком, четвертые готовы были поверить во все это сразу. Он информатор ФБР, скрывается от толпы, а может, сумасшедший ученый, скрывающийся от ФБР. Он извращенец, настолько известный, что ему запретили жить ближе чем в пятистах метрах от детей, или кошек, или ресторана, в меню которого есть суп. Вообще-то Кэмерон не верит во все эти россказни про Барри, но у него есть свои причины чувствовать себя неуютно, если поблизости ошивается старик.

      Полиция установила, что Барри Мышиный Помет был последним человеком,