Как две капли воды. Сандра Браун

шрамы, и всякое такое. Наверное, завтра тебя столько раз сфотографируют, сколько за всю последующую кампанию не снимут.

      – Я не боюсь камеры.

      Он сухо рассмеялся:

      – Это я знаю. Но завтра, стоит тебе отсюда выйти, и ты окажешься в толпе журналистов. Эдди намерен приложить все усилия, чтобы как-то упорядочить этот процесс, но ты ведь знаешь, что многие вещи часто происходят спонтанно. – Он снова полез в нагрудный карман и, достав какой-то листок, протянул ей: – Вот, ознакомься. Эдди сочинил тут для тебя короткое заявление. Будет установлен микрофон… В чем дело?

      – Это? – сказала она, потрясая бумагой перед его носом. – Если я это зачитаю, все примут меня за идиотку.

      Вздохнув, он потер виски.

      – Эдди этого и боялся.

      – Если я выступлю с таким заявлением, да еще по бумажке, все решат, что в катастрофе пострадало не мое лицо, а мозги. И будут думать, что вы нарочно упрятали меня в эту частную клинику, чтобы я немного очухалась, – как в «Джейн Эйр». Держать помешанную жену подальше от людских глаз…

      – «Джейн Эйр»? Ты, кажется, книжек начиталась?

      На мгновение она опешила, но быстро справилась с собой:

      – Я смотрела фильм. Как бы то ни было, я не хочу, чтобы меня считали слабоумной настолько, что я не могу связать двух слов без шпаргалки.

      – Только, пожалуйста, следи за своей речью, не слишком увлекайся, хорошо?

      – Я умею изъясняться по-английски, Тейт, – отрезала она. – Я в состоянии связать несколько слов и умею себя вести на людях. – Она разорвала текст пополам и швырнула на пол.

      – Ты, видимо, забыла, что было в Остине. Такого нам больше не нужно, Кэрол.

      Поскольку она не знала, какую ошибку допустила Кэрол в Остине, она ничего не могла сказать в порядке оправдания или защиты. Одно ей, впрочем, следовало помнить: Эйвери Дэниелз имела опыт выступления перед камерой, она была искушенной в плане общения с прессой, чего явно нельзя сказать о Кэрол Ратледж.

      Она ответила спокойным голосом:

      – Я знаю, что каждое мое появление на публике вплоть до ноября очень для тебя важно. Я постараюсь следить за тем, что я говорю, и вести себя соответственно. – Она горько улыбнулась и, нагнувшись, подняла бумаги с пола. – Я даже готова заучить наизусть этот пошлый маленький спич. Я для тебя на все готова.

      – Только не переусердствуй в своем желании мне угодить. Если бы это зависело от меня, ты бы вообще не делала никакого заявления. Но Эдди считает, что это надо сделать, чтобы удовлетворить всеобщее любопытство. Джек и папа с ним тоже согласны. Так что угодить ты должна им, а не мне.

      Он поднялся уходить. Эйвери быстро встала.

      – Как дела у Мэнди?

      – Так же.

      – Ты сказал ей, что завтра я выписываюсь?

      – Да, она это знает, но по ее лицу не поймешь, что она думает.

      Эйвери огорчилась, что в состоянии девочки не происходит перемен к лучшему, и, подняв руку, бесцельно потерла подбородок.

      Тейт тронул ее за руку.

      – Ты мне напомнила. – Он взял с кровати куртку и достал что-то из кармана. –